Герои 2005 года: The Game

РАСТОПТАТЬ КРЫСУ И УНИЧТОЖИТЬ ГОРИЛЛ

Таймс-Сквер в летнем Нью-Йорке – это гудящий улей, место, где никогда не бывает тихо и безлюдно. В этом компоте перемешаны музыканты с художниками и продавцами хот-догов, хотя подавляющее большинство здесь составляют конечно же туристы. Сквозь их хаотичное бурление парадным строем шествуют два десятка темнокожих, очевидно, тоже приезжих. Среди них подозрительно много обладателей красных платочков, которые принято идентифицировать с печально знаменитой группировкой Bloods.

В центре этой могучей кучки движется новый рэп-феномен с западного берега, самопровозглашенный воскреситель весткоста, комптонский эмси Game. Он прибыл в Нью-Йорк после продолжительного и напряженного тура How the West Was One при участии Snoop Dogg-a и, кажется, немного вымотался. По крайней мере, вместо привычной мрачноватой ухмылки, хорошо знакомой по клипам и фотосессиям, на лице у Game красуется расслабленная и немного усталая улыбка. Улыбаясь, он словно оживляет красующиеся чуть ниже глаз татуировки: слезу на левой щеке и бабочку на правой.

"Жизнь на улицах дает немало поводов для слез", поясняет он происхождение рисунков. "Участие в банде, перестрелки, торговля крэком и все-такое. Все это я с моим братом и нашими друзьями перенесли на себе. Но теперь все это позади. И бабочка – это символ перерождения, новой жизни. Сейчас у меня сын, и его жизнь для меня дороже всего".

На Game одеты джинсы, такие широкие, что он постоянно их подтягивает. На голове красуется бейсболка Chicago White Sox. Под безразмерной – чуть ли не до колен – белой тишоткой просматриваются очертания бронежилета. "Ain't nobody gonna Tupac me", каламбурит он, отрицая возможность повторения судьбы Тупака.

С ним рядом старший брат, Big Fase 100 (с которым полгода спустя они вдрызг разругались), пара шкафов-телохранителей и полтора десятка близких приятелей и артистов лейбла Black Wall Street. Когда вся эта тусовка перемещалась по Бродвею, охранники немного переусердствовали с агрессией, деловито отталкивая с пути каждого фаната, оказавшегося слишком близко к звезде. А когда один отчаянный поклонник попытался преодолеть их препоны и прорваться к Гейму, в ход пошел какой-то прием из американского футбола, в результате которого фанатик отскочил и шлепнулся на асфальт. "Люблю когда они делают вот так", с улыбкой комментирует командную тактику своих телохранителей Game. Он на Таймс-Сквер не просто так: завтра Game выступает на знаменитом летнем шоу Summer Jam, и сейчас ему нужно кое-чем запастись для своего концерта.  

Магазин одежды Foot Locker встречает Гейма искренними приветствиями персонала и менеджеров. "Где тут у вас тряпье G-Unit?", деловито интересуется звездный покупатель. "Мне понадобится немного G-Unit". Продавцы слегка сконфужены – всего несколько месяцев назад исключение Гейма из отряда горилл широко обсуждалось не только поклонниками рэпа.

Тогда, в феврале 2005-го, 50 Cent сообщил в прямом эфире нью-йоркского радио HOT 97, что исключает Гейма из рядов G-Unit. На что находившийся неподалеку от офиса радиостанции Game тут же ответил своим визитом на радио. Проходу Гейма и его команды в офис воспрепятствовали вооруженные охранники 50 Cent'a. В результате один из "комптонских", Кевин Рид по прозвищу Орешек, был ранен в ногу.

Биф между Геймом и Фифти через две недели закончился перемирием, заключенным на пресс-конференции в Гарлеме. Там эти двое пожали друг другу руки, позируя перед камерами. Пожертвовали деньги в благотворительные организации, посмотрели друг другу в глаза, перекинулись парой слов, но так и остались каждый при своем.

Гейм объясняет продавцам, зачем ему G-Unit: "Я готовлю нечто специальное для завтрашнего шоу. Не факт, что это пройдет гладко, но я все же рискну попробовать". С этими словами он приобретает две ти-шотки G-Unit и вместе со всей свитой направляется обратно в отель. Завтра он будет со-хедлайнером самого большого рэп-концерта в Нью-Йорке, общепризнанной столице рэпа. Он выступает предпоследним и хочет использовать свое положение, чтобы взовать зал. "Смотри", говорит он, "В определенный момент на сцене появляются крыса – она обозначает 50 Cent'a, сам понимаешь почему – и горилла. И вот они выходят..."

Сутки спустя на стадионе "Giants" 55 000 поклонников рэпа наблюдают, как два актера, обряженные в костюмы крысы и гориллы, поверх которых надеты белые футболки G-Unit, появляются на сцене. Там их моментально сбивают с ног пацаны Гейма, обряженные в черные футболки G-Unot. Двух зверей из вражеского лагеря от души угощают пинками, пока Гейм кричит в микрофон: "50 Cent can suck my dick!". Большинство зрителей выглядит такими же сконфуженными, как и вчерашние продавцы в Foot Lockers. Немногие решаются присоединиться к словам Гейма. А тот швыряет в зал свою цепь с медальоном G-Unit, оставшуюся со времен участия в этом коллективе, и завершает шоу исполнением "How We Do", где в оригинале присутствовали куплет-припев 50 Cent'a. (подробнее о фестивале Summer Jam 2005 рассказано здесь)

В СЕРДЦЕ УРАГАНА

Комптон, пару дней спустя. Здесь вотчина Гейма, родной дом, где он в гораздо большей безопасности и способен обходиться без военизированных штучек вроде кевларового жилета. На нем майка, баскетбольные шорты и черные Nike Air. Game расположился прямо посреди улицы, рядом с прокачанным Dodge Magnum его брата Big Fase 100. Fase, которого иногда кличут Scarfase за уродливый шрам, проходящий по лицу через область левого глаза, показывает каким образом нужно открывать и закрывать двери его авто, переделанные под стиль "ламборджини". "Чрезвычайно бережно", говорит он. Здесь раскинулся небольшой квартал, который они называют домом. Рядом играют дети живущей по соседству латиноамериканской семьи. Все похоже на обычный американский пригород, если бы не стальные решетки, украшающие окна домов. Комптон и сейчас считается весьма неблагополучным местом. Именно здесь Джейсеон Тейлор получил уличную кличку Чак, а позднее превратился в The Game. И именно на этих улицах с несоответствующими их облику романтическими названиями он чувствует себя наиболее комфортно.

Game следует к дому, который служит одновременно студией лейбла Black Wall Street и его же офисным помещением. У входа расположился невысокий крепыш в майке G-Unot, даже не пытающийся скрывать лежащий у него на коленях пистолет. Здесь, в этом доме, течение беседы плавно переходит в пересказ гангстерских хроник Комптона. Развалившийся на диване Гейм, чьи родители состояли в банде Crips, предается воспоминаниям.

"Девятилетним мальчишкой я бежал в школу, когда у остановки автобуса меня встретил какой-то мужик, с вопросом, какого черта на мне такие цвета. Я и понятия не имел о чем он, одевался то не сам, старшие одевали". Семья Джейсеона не относилась к разряду благополучных. Его сестер изнасиловал их же отец, после чего Джейсеон был отправлен в приют. "У меня была одна мечта – сбежать оттуда. Это тюрьма для детей. Правительство думает, что делает им услугу, помещая их туда, но это полная чушь".

В 13 он узнал, что его брат Javon, который как и родители состоял в Crips, застрелен. А чуть позже другой его старший брат Fase забрал его в дом к бабушке, чей район контролировали Bloods. Там он и присоединился к группировке Cedar Block Piru. О днях торговли наркотиками и прочих незаконых проделках он рассказывает охотно, хотя и без какого-то ни было энтузиазма. В конце концов, все помнят, что эта опасная игра чуть было не закончилась смертью Гейма – в него всадили пять пуль прямо на пороге дома.

Внезапно рассказ прерывается, в дом заходит стоявший у дверей парень и прячет оружие. С улицы раздаются предупредительные крики. "Полиция кружит возле дома", поясняет Гейм. Через пару минут охранник возвращается на свое место. "Они просто для профилактики тут ездят. Они знают, что я здесь и мои пацаны тоже здесь. И что мы не делаем дерьма".

Гейм вспоминает, что после покушения по настоящему увлекся рэпом. "Начинал с того, что читал поверх песен Dr. Dre. Там где он говорил "Dre", я говорил "Game". Ну а там, где он говорил "Compton", я тоже говорил "Compton". Сначала я подражал этим парням – Dr. Dre, Nas, Ice Cube. А потом понял, что не могу не сочинять рэп.

Со временем это неодолимое желание привело его в студию к Dr. Dre. И так уж вышло, что Game стал четвертым в громком списке звездных протеже Доброго Доктора: до него были Snoop Dogg, Eminem и 50 Cent. И когда лейбл Aftermath подписал с ним контракт, то больше всех удивился он сам. "До того покушения я ни разу не читал рэп. Даже не помышлял об этом. Но когда Господь сохранил мне жизнь... Я подумал, а может это и есть мое призвание, мой истинный талант, ради которого мне дали еще один шанс?

НАРУШЕННОЕ ОБЕЩАНИЕ DR. DRE

Успех пришел и был очень громким. В проекте задействовали 50 Cent, а Гейм был с помпой принят в ряды G-Unit. Музыка Dr. Dre и еще целого выводка талантливых продюсеров со всей Америки плюс припевы от Полтинника и гостевые участия Эминема, Busta Rhymes, Tony Yayo, Faith Evans… Но не успел Гейм как следует распробовать вкус плодов успеха, как колесо фортуны завертелось в другую сторону. Нежелание Гейма выступать на стороне 50 Cent в бифе с Nas, Fat Joe и прочими было расценено как предательство. После этого всплыла информация о противоречиях, периодически возникавших между 50 Cent и Game во время записи альбома "Documentary". Не сошлись характерами...

"Он помогал мне делать альбом, я помогал ему промоутировать G-Unit – мы в расчете", сурово подводит итоги коллаборации Game. "50 помог мне от силы в трех песнях, а сам рассказывает, что сочинил мне альбом. Мой альбом звучит не так, как его. Мой стиль не имеет с его ничего общего. 50 Cent рэппер. Я – МС. Это как Ludacris и Jay-Z. Ludacris крутой рэппер и шоумен. Jay-Z – MC. Все что он говорит – история. Это не значит, что один лучше другого, просто их нельзя сравнивать, между ними черта, граница".

Гейм вспоминает, что его акция с "избиением крысы" была плодом долгих раздумий, связанных с интервью, которые десятками раздавали 50 Cent и другие участники G-Unit. Они не упускали ни единой возможности сказать гадость в адрес Гейма. "Я чувствовал себя как Ja Rule", смеется он.

"Сейчас я жалею об одной вещи: за месяц до Summer Jam я пообещал Dr. Dre, что не буду отвечать Фифти, Йейо и всем остальным, несмотря на все, что они мелют обо мне на радио. И той ночью я нарушил свое обещание. Но это было мое решение, решение мужчины и отца, решение человека, который не терпит попыток смешать его с грязью".

"Фифти и я отличаемся высочайшими лидерскими качествами", говорит Game с плохо скрываемой гордостью. "То есть не терпим подчиняться кому бы то ни было. Думаю, поэтому мы и столкнулись лбами. Потому что я не стану носить подол королевской мантии, как это делают Lloyd Banks, Yayo и Buck. Я самодостаточная персона".