«Давай, спроси его об утечке альбома, если хочешь получить по лицу» – таков был основной совет, который я получил от окружения Трэвиса Скотта.  Я еще не встретился с ним, но одно уже ясно наверняка: он не рад тому факту, что его дебютный альбом «Rodeo» тайком утек в интернет за бесплатно ровно за неделю до предполагаемого релиза. Будучи крупным, полным идиотом, я все равно хочу услышать комментарии из первых уст.

К счастью для моего лица, у меня так и не появилось шанса спросить об этом – и здесь становится очевидным еще одно наблюдение – 23-летний рэпер, называющий себя «La Flame», никогда не останавливается.

Epic Fest, Лос-Анджелес | 29 августа, 14:00

Во время своей вступительной речи перед началом фестиваля директор лейбла Epic L.A. Reid употребляет слово «эпический», скорее, не в качестве характеристики будущих выступлений, а как напоминание, что мы пришли посмотреть на артистов его лейбла. Среди них Jidenna, Big Grams, Future, Оззи Осборн и – артист, которого мне было поручено отыскать – Трэвис Скотт.  Позже в интернете я прочту, что данное мероприятие это еще и своего рода лакмусовая бумажка, которая определит необходимость проведения нового фестиваля в других городах. Хоть люди больше не покупают музыку, они по-прежнему любят фестивали.

В Калифорнии выдался прекрасный день, и толпы людей уже начинают гудеть под воздействием Budweiser и текилы Patrón. Вокруг царит атмосфера большой районной вечеринки, именно такой, о которой грезит каждый житель Нью-Йорка в своих фантазиях о Западном побережье. Лайнап Epic Fest выстраивается в порядке старшинства, и Трэвис должен выступать аккурат после Jidenna – очевидно, продакшн Канье Уэста значит больше, чем наличие радио-хита. Однако Трэвис куда-то пропал, поэтому после песни «Classic Man» выступают Big Grams, а затем один из главных моментов фестиваля, который нельзя пропустить – на сцену поднимаются Future и DJ Esco. Толпа людей надвигается в их направлении, и все это напоминает какой-то духовный опыт, а сам Future пропитан такой уверенностью, которая может быть лишь у человека, проводящего лучший год в свей жизни.

И затем, спустя два с лишним часа после назначенного времени, на Epic Fest врывается Трэвис Скотт, словно ураган из дыма. На нем сумка от Goyard и кепка с надписью «Beastin» (звереть), и, когда он начинает долго затирать о студии, его свита из 10 человек пытается предугадать его следующий шаг. В этот момент голова Трэвиса похожа на голову змеи, подчиненную первобытным инстинктам и полностью отделенную от тела. Только страсти утихают, как вдруг он находит подходящее место за кулисами для VIP-персон, где он вроде бы может покурить еще травки. Это моя первая попытка выйти на орбиту Трэвиса Скотта. Вы можете знать, где он находится, или даже видеть его, как я сейчас, но вы не сможете до него добраться.

За Трэвисом постоянно гонятся. И я говорю это буквально. Я еще не видел в своей жизни человека, который бы передвигался быстрее – тощий сгусток кинетической энергии, который постоянно движется вперед. На самом деле, он не идет даже, а, скорее, прыгает из стороны в сторону, с виду неуклюжий и сутулый. За те четыре дня (с перерывами, в течение двух недель), что я провел в окружении Трэвиса, никто ни разу не нарушает его личного пространства, словно каждый раз, когда он начинает идти, вокруг него появляется невидимая сила.

Вдобавок к вышеупомянутому предупреждению команда Трэвиса объясняет мне, что сейчас не лучшее время для знакомства. Он сейчас вне себя. Скотта, очевидно, настолько гложут досадные события этого дня, что вряд ли он в курсе, что создание этого материала – или я сам – вообще существует.

Fool’s Gold Day Off, Лос-Анджелес | 20:00

Всю свою затаившуюся от пропуска выступления на фестивале Epic энергию и агрессию Трэвис с избытком выплеснул вечером того же дня на Fool’s Gold Day Off [ фестиваль независимого лейбла Fool’s Gold под руководством A-Trak – прим. RAP.RU ]. Я стою слева от сцены, за кулисами, и наблюдаю за коронацией. В то время как смотреть на целое море людей, пришедших посмотреть выступление Трэвиса и превративших это место в крупнейшую вечеринку, на которой я был за всю свою жизнь, более чем впечатляет, VIP-сектор тоже отнюдь не скучает. Рядом со мной находится мозговой трест дизайн-студии Канье DONDA – Вёрджил Абло, Ибн Джаспер, Джерри Лоренцо и Херон Престон – некоторые из них так или иначе вовлечены в творческий процесс Трэвиса. Там же стоит и Кайли Дженнер в настолько изорванных джинсовых шортах, что я даже не уверен, можно ли их назвать одеждой.

Все, что вы когда-либо слышали или читали о концертах Трэвиса, правда. Благодаря своей силе воли он вызывает богов ярости и хаоса – неудивительно, что это два его самых любимых словечка – и толпа маниакально старается удержаться на одном уровне со своим лидером. Ямы у самой сцены открываются, поглощая фанатов и выплевывая самых удачливых на сцену, которые по закону должны прыгать обратно в бездну. Когда ночь подходит к кульминации, Трэвис достигает своей конечной стадии, воплощаясь в мокрое от пота размытое пятно с голым торсом и в узких штанах, норовящих упасть с его задницы.

В отличие от начала дня, вечер проходит чрезвычайно хорошо. Или, как говорит Трэвис публике, «это, еб вашу мать, лучший концерт, который я давал за всю свою гребаную жизнь» и «лучший опыт в жизни».  В силу отсутствия одного громкого хита его лучшие микстейпные треки вроде «Upper Echelon» или новые бэнгеры вроде «3500» заходят одинаково. И вдруг он подходит к «Antidote» – это было его первое выступление с этой песней в Лос-Анджелесе и его первая попытка сделать своего рода гимн, на которых звезды хип-хопа строят свое наследие – и каждый присутствующий словно переживает сеанс экзорцизма. Трэвис окружает себя своими парнями, в то время как Кайли и компания спускаются в народ, чтобы потанцевать. В самый разгар безумия я на мгновение ловлю взглядом угрюмого Тринидада Джеймса и ликующего Теофилиуса Лондона, который ранее поверхностно, а затем и пристально следил за восхождением новой рэп-звезды. Эти двое помогли мне взглянуть на вечер с метафоричной точки зрения – один олицетворяет призрак того, что могло случиться, а другой того, что еще может произойти.

После концерта призрак настоящего спрыгивает со сцены и направляется через парковку напрямую в закулисную зону, которая располагается в соседнем здании. Боевой клич сегодняшней ночи: «Мне не нужен лейбл!». Я попадаюсь на глаза, семеня в унисон со свитой, пока мы поднимаемся по лестничным пролетам в погоне за Трэвисом. Будучи писателем, который до сих пор не только не завоевал доверия своего субъекта, но и не представился ему, мне твердо дают понять, что входить в гримерку сейчас нельзя. 

Сквозь дверь, которая открывается буквально для каждого проходящего в непосредственной близости, кроме меня, мне удается лишь бегло посматривать за весельем, словно листая флипбук. Моя последняя отчаянная надежда посмотреть на действо, напоминающее празднование в чемпионской раздевалке, рушится, когда там появляется Кайли. Так же, как и вампир не может попасть в человеческий дом без приглашения, журналисту запрещено переступать порог любой комнаты, в которой находится кто-то из семьи Кардашьян-Дженнер. Пока его туда не пригласят.

Трэвис вызывает такси, поскольку хочет поужинать в The Nice Guy, местечке для крутых ребят Лос-Анджелеса, вместе с избранными людьми. Не будучи даже близко в их числе, я собираюсь уходить, как вдруг рядом неожиданно останавливается внедорожник с двумя парнями из узкого круга Трэвиса: Рэнделлом «Sickamore» Medford – вице-президентом, A&R и креативным директором Epic Records – и Фифти, одним из друзей Трэвиса. Я сажусь в машину в надежде узнать кое-что о самом Трэвисе – они говорят, что он «задрот», «молодой Брайан Уилсон» – и узнаю ответ на вопрос, почему в рэп-команде может быть только один белый парень. Оказывается, все дело в том, что как только появляется второй, они начинают биться за право попасть в гетто и рушат тем самым химию группы.

После того как мы ненадолго заезжаем в дом Sickamore, словно из киноадаптации GTA от Майкла Манна, мы выпиваем пару коктейлей и случайно натыкаемся на Fet Trel, который в сидит в пижаме и впервые в жизни смотрит «Прослушку». После этого меня отвозят в мой отель. Sickamore же уходит в ночь, вероятно, чтобы встретиться с Трэвисом, и вне всяких сомнений проводит время лучше, чем парень, развлекающий себя заказом еды в номер за счет компании.

MTV VMA, Лос-Анджелес | 30 августа, 20:00

Красная дорожка VMA – мой первый шанс увидеть Трэвиса в роли суперзвезды или, как минимум, восходящей звезды где-нибудь помимо сцены. Это его первое большое появление на публике, предшествующее выходу «Rodeo», и для этого нельзя было выбрать лучшее место. Человек вроде Трэвиса, который живет одним моментом, вряд ли волнуется на этот счет так же, как я. Он входит через VIP-вход, одетый в черную рубашку от Libertine с сияющими на спине надписями «Золотой ребенок» и «Золотой мальчик». Впервые за выходные я вижу на его лице некое подобие улыбки, которая вполне может вас ослепить, посмотри вы точно на его гриллзы. В этот момент молодой жеребец выбегает из ворот. Скачки начались.

После, казалось бы, вечной фотосессии на дорожке и тщетных попыток поймать его Трэвис и его люди с билетами (т.е. не я) проходят на свои места. Я же смотрю VMA в своем номере, как и все остальные. После 48 часов «с» Трэвисом Скоттом в Лос-Анджелесе я все так же далек от его поимки, как и в день прилета. Меня начинает охватывать ужас. Перед тем как отправиться в аэропорт, я выглядываю из окна отеля и вижу, как кошка на улице бездумно вылизывает себя. Лучшей метафоры для моей поездки и не придумаешь.

Клуб Up & Down, Нью-Йорк | 4 сентября, 23:00

В клубе/баре Up & Down на 14-й улице Трэвис устраивает типичную шумную вечеринку, чтобы в полночь отпраздновать релиз «Rodeo». Сквозь все это безумие до присутствующих доносятся крохотные обрывки информации об альбоме: Трэвис «восемь месяцев работал над “Rodeo” со своими самыми охуенно близкими друзьями», а «90210» – его любимая песня, и в связи с этим нам следует «обратить на это дерьмо внимание». Он обстоятельно благодарит Sickamore, моего духовного гида по Лос-Анджелесу, которого Трэвис называет «лысым мазафакером».

Я по-прежнему не могу добраться до Трэвиса, поскольку он чрезвычайно поглощен происходящим вокруг: поднимая бокалы за величайшее достижение в его жизни на данный момент. Я понимаю. Пока Трэвис отрывается – на следующий день он даст знать своим 700 тысячам подписчиков в Instagram, что его тошнило – я вдруг оказываюсь рядом с Лиором Коэном, и в этот момент начинает играть «Rodeo».

Икона индустрии и руководитель лейбла 300 Entertainment сидит за столом (алкоголь остается нетронутым) со своей новой пассией, китайской моделью, а ныне арт-консультантом Xn Li. Здесь он совершенно точно самый спокойный, старший и важный человек. Он уже не раз бывал на подобных мероприятиях. Хоть Трэвис и не подписан на 300, Коэн частично занимается его менеджментом, и они достаточно тесно общаются.

Что бы там ни было, Коэн называет «Rodeo» «великолепным», «панк-роковым» и крайне дипломатично добавляет: «Хип-хопу нужны самые разные вкусы». В ответ я делюсь своими проблемами касательно того, что не могу урвать время, чтобы побыть с Трэвисом наедине, будто бы Коэну было до этого какое-то дело. «У него есть адрес?» – размышляет он среди царящего шума. «Я не знаю даже, куда отправить имейл». Чуть позже мне подают бесплатный D’USSÉ и я бесцеремонно удаляюсь. Очередная попытка поговорить с Трэвисом провалилась, и, что самое главное, я упустил шанс посмотреть, как Джастин Бибер читает рэп. Сразу после моего ухода Bieberveli приходит в клуб, чтобы исполнить свой парт с «Rodeo», песню «Maria I’m Drunk».

Отель Edition, Нью-Йорк | 11 сентября, 16:30

Наконец-то я поднимаюсь наверх, чтобы взять интервью у Трэвиса в его номере в выкроенные для этого полчаса. Майк, его охранник, говорит, что  Трэвис скоро спустится, чтобы встретить меня.

18:30

Мое двоякое отношение к так называемому «rapper time» сменяется раздражением. Майк вновь находит меня, но только затем, чтобы сообщить, что Трэвису нужно еще время.

20:00

Когда моей ситуации начинают сочувствовать уже все вокруг, наконец, вскрывается правда: Трэвис недоступен, потому что он уединился с Рианной, которую с недавних по слухам называют его увлечением/девушкой/подругой/любовницей. Я не имею понятия, чем они занимаются наверху (курят, занимаются сексом, играют в шарады), но это явно важнее интервью – и не сказать, что я с этим не согласен. Кто бы променял РиРи на любого другого человека? И сейчас он скрывается не только от меня. Никому из окружения Трэвиса не позволено его беспокоить. Разумеется, он ушел навсегда.

22:00

Все присутствующие соглашаются, что сейчас мне лучше оставить надежду. Ночка обернулась гребаным провалом. Моя пятница закончилась еще до ее начала.

Отель NOMO SOHO, Нью-Йорк | 13 сентября, 17:00

Наконец-то. Я встречаюсь с Трэвисом в номере. Он сидит на диване в оливковом спортивном костюме Stone Island, при виде которого любой уважающий себя хайпбист наделал бы в штаны от счастья. По телику без звука идет «Футурама», а горничная с трудом прибирается вокруг. Позже к нам присоединится Кори Деймон Блэк – он примерно Верджил Абло для Трэвиса, а его профиль в LinkedIn описывает его как «директор/арт-директор/дизайнер» – а затем и нью-йоркский дилер Трэвиса с заготовленным бутылками из-под Фанты, наполненными пёрпл-дрэнком, и полными льда стаканами. Сейчас мы с Трэвисом начинаем ясный и проницательный двухчасовой разговор о полемике, критике и слухах, которые сопровождают каждый его шаг.

И о Рианне. Трэвис прямо избегает этой темы, вешая ярлыки на свои расцветающие отношения, отшучиваясь и прося меня «не вести себя так», когда я задаю вопрос максимально деликатным способом. Тем не менее, мне удается уговорить его описать ее тремя словами: «творческая», «вдохновляющая» и, после долгой паузы (и небольшой помощи от Кори), «муза».

Впервые Трэвис и РиРи встретились на показе Opening Ceremony перед выходом его второго микстейпа «Days Befor The Rodeo» и с тех пор поработали вместе над «Bitch Better Have My Money» (Трэвис выступил соавтором). Далее они появились в совместной черно-белой фотосессии для новой коллекции Puma и Рианны. Рекламная кампания запускается аккурат в разгар нашего разговора, и Трэвис внимательно рассматривает хештег #travisscott на своем MacBook Air. Ему на глаза попадается версия рекламы, где все внимание сосредоточено на Рианне, в то время как его обрезали. Его это не беспокоит, и, на самом деле, ему это кажется забавным. Затем я наблюдаю, вероятно, самый неосторожный его шаг за все время, которое нам удалось провести вместе – он целует указательный и средний палец на правой руке, а затем прикладывает их к изображенному на фото лицу Рианны. Он гладит экран и светится от гордости. Это одновременно честно, трогательно и очаровательно.

«Меня бесит, когда вижу комментарии вроде “Этот ниггер мудак”» – говорит он чуть позже. Я напоминаю ему о том случае, когда он скинул оператора со сцены во время своего выступления на Summerjam и назвал того «задротом» – сегодня этот эпизод кажется забавным, но тогда выглядел довольно злобно. Он упоминает это в «Antidote» (Мне не нравится, с каких ракурсов он меня снимает), но мне он рассказывает все в подробностях: «Во-первых, я сам задрот. Все мои ниггеры – задроты. Поэтому задрот может называть так другого задрота. Представь, мы в компьютерной компании, а ты не знаешь, как закодить HTML. Тебе придется уйти, братан».

Войдя в раж, Трэвис продолжает: «Все потому что я черный и ношу определенную одежду, и читаю об определенных вещах – ниггеры просто смотрят в Instagram и составляют свое мнение, но они не знают правды. Нахуй это все. Я бы сказал так кому угодно – моему охраннику, моим работникам».

«Сцена – сакральное место. Это единственное время, когда нам выпадает возможность говорить, и ниггеры должны слушать. В этот момент я чувствую умиротворение. Все критики и все, кому ты не нравишься, исчезают. Там есть только 2 000 твоих людей. Ты приходишь в свою деревню, взбираешься на крышу дома и кричишь: “МЫ ИЗМЕНИМ МИР!” Я больше всего на свете люблю своих фанатов, я бы почку за них продал».

В то время как профессионалы хорошо оценили «Rodeo», нашлись некоторые критики, которые называют его байтером и попросту плохим рэпером. «Когда вышел мой альбом, я удалил Твиттер с телефона, просто чтобы побыть в тишине, – говорит Трэвис. – Я видел, что кто-то сказал, будто в “Oh My Dis Side” я взял мелодию из “Rich $ex” Future. И это отстойно и просто жалко. Это одна из моих любимых песен, и мой альбом писался до того, как вышла пластинка Future. Metro Boomin жил у меня на квартире где-то месяцев девять и делал бешеные биты, некоторые из которых попали на альбом Future. Эх, если бы они только знали».

На любые выпады и насмешки о его умении читать рэп у Трэвиса есть предсказуемый ответ: «Моя музыка – это не рэп-рэп-рэп только для рэперов. Моя музыка основывается на моем образе жизни и эмоциях – поэтому в ней много аккордов, даже если это тяжеленный трек. Я считаю себя артистом. Пусть это очень заезженный термин, но я верю в это». А затем он добавляет: «Но не надо путать, я тут не ною. У меня есть строки. Но я просто не суперсознательный рэпер или типа того. Я не пишу тексты, я просто захожу в будку и привязываюсь к биту. И он сам говорит мне слова. Я люблю музыку».

Возможно, наибольшая проблема у критиков, связанная с «Rodeo», заключается в отсутствии должного количества личных историй. Для многих Трэвис остается загадкой, тем, кто появился уже полностью сформированным. Тогда возникает вопрос: кто вообще, блин, этот парень? «Моя история абсолютно мифическая. В то же время она осязаема, это то, чем может стать жизнь каждого, – говорит он, толком ничего не проясняя. – Вся ее суть в возможности».

Размышляя над экшен-фигуркой Трэвиса, которую он планировал выпустить вместе с альбомом (а сейчас продает за $150 на своем сайте), я намекаю на то, что для юных хип-хоп фанатов он своего рода воплощение божества – герой, которым они могут играть в их собственных мечтах о славе, богатстве и влиянии на других людей. Трэвис перебивает меня: «Слава не важна». При этом, с основным тезисом он согласен, правда предпочитая термин «старший брат»: «Вокруг столько детей, которые только отправляются в свое приключение». Однажды он и сам был таким, искавший кого-то, кто бы забрал его из Миссури-Сити, Техас. «Таким человеком был Kid Cudi, – объясняет Трэвис. – Если бы у меня не было травки, он был бы моим наркотиком».

Свой родной город Трэвис описывает следующим образом: «Мой город достаточно зажиточный или типа того. Там можно получить образование, можно вырасти и завести детей, но маленькому мазафакеру вроде меня трудно делать там выдающееся дерьмо». Итак, Трэвис ходил в школу, поступил в Техасский университет в Сан-Антонио, а затем перевелся в Остинский – он находился в постоянном поиске. «Я ни хрена не учился. Я пытался получить специальность, думал, что буду вести международный бизнес» – говорит Трэвис. Он признает, что причина и в общественном давлении, и в родителях, которые настояли на том, чтобы сын хотя бы два года проучился на высшем. В конце концов, у его отца есть степень магистра и он «суперобразованный». Я спрашиваю у Трэвиса, выплатил ли он кредит на учебу, и он смеется в ответ: «Скорее всего, нет. Нужно переговорить со своим бизнес-менеджером».

Даже будучи, по своим собственным словам, «задротским, бестолковым и неотесанным» ребенком, он всегда был неугомонным. Это качество до сих пор определяет его жизнь. «Раньше в своей спальне в Миссури-Сити я, бывало, плакал, – признается Трэвис. – Мне кажется, я всегда стараюсь достичь следующей точки, на следующий день, добиться своей цели. Это поднимает мою креативность на новый уровень и дает мне возможность двигаться в том направлении, в каком я захочу». И для этого мальчику по имени Жак Вебстер потребовалось эволюционировать в Трэвиса Скотта. Эта его часть, как ему кажется, существовала всегда. «Для меня я остаюсь тем же человеком, – говорит Скотт. – Я не примеряю на себя разные макси и образы, в которые я могу входить и выходить».

Происхождение псевдонима «Travi$ Scott» настолько же простое, как и само по себе имя, не считая нескольких безумных теорий, которые можно прочесть в интернете. «Имя моего любимого дяди – Трэвис.  Он просто очень умный и крутой. Скотт тоже принадлежит ему, это его псевдоним. Я однажды подумал, блин, если я захочу стать рэпером, то я хотел бы быть, как этот парень. У него бешеная хата, он чертовски стильный, он владеет землей. Он ровный ниггер. Трэвис – ровный. А я всегда тоже был ровным».

Путь Трэвиса Скотта от стэна Кид Кади до следующей суперзвезды рэпа нельзя обсуждать без упоминания Канье, который де-факто является его наставником. Хоть он и говорит о Йе восторженно («Он подобрал меня в самом начале карьеры»), он признает, что говорить о Канье в каждом интервью начинает «вообще-то охуенно надоедать».

Далее мы с Трэвисом обсуждаем все остальное – его приступ гнева на Epic Fest («Я пишу им: “Эй, мой альбом слили. Что делаем?”, и мне отвечают: “Когда приедешь на фест?” ЧЕГО?!»); его отношения с лейблом («Они начали понимать меня, может, с месяц назад»); 85 000 проданных копий «Rodeo» в первую неделю и что это хорошо для третьего места в Billboard («Мы дико хотели, чтобы он стал №1, тут мы проиграли»); и то, как его альбом в итоге отличался от изначальной задумки («Мы упустили историю»).

Последним пунктом Трэвис в особенности недоволен: «Планировалось, что мой альбом будет продаваться с экшен-фигуркой и USB. Это было бы самое лютое дерьмо в истории. Это была возможность поднять планку и установить новый стандарт, – объясняет он. – Мне кажется, что половина людей, которые не поняли “Rodeo”, не поняли его потому, что изначально я задумывал его как цельную историю с этой упаковкой. Весь комплект должен был дополнять историю, но поскольку я еще молод, в состоятельность моей идеи никто не поверил. Для таких дел ты должен быть Мадонной или кем-то ее уровня. Мы любим свой лейбл, им просто нужно побыстрее снизойти до нас».

Слушая эту страстную речь о нереализованной идее от полного уверенности артиста, который лишь хочет, чтобы его слушали на его условиях – это немного напоминает Канье, хочу вам сказать – мне впервые становится жаль Трэвиса. В этот момент я действительно верю ему, что все дело не только в деньгах. «Да, деньги важны. Но главное это творческий процесс. Деньги поддерживают твою жизнь и здоровье, помогают тебе сосредоточиться на творчестве. Все дело в драйве, в страсти. Я делаю песни не ради денег, а чтобы увидеть гребаную реакцию».

Для того, кто живет одним моментом, размышления о будущем становятся непосильным заданием. В конце концов, то, что произойдет в будущем, никакого отношения к настоящему не имеет, а значит и важность его стремится к нулю. Но я продолжаю задавать ему этот вопрос, пока наконец не получаю ответ. Сначала он говорит, что все будет только лучше, больше – лучшие клипы, лучшая музыка, лучшие концерты (как тур The Weeknd «Beauty Behind The Madness», в котором он принимает участие, или даже тур с еще более крупной звездой, который состоится в феврале). Затем будут фильмы – как роли в них, так и запись саундтрека для тех лент, которые ему нравятся. Например, «Место под соснами» или «Только Бог простит» (видимо, Трэвис большой фанат Райана Гослинга), а также что-нибудь от Джона Хьюза.

Когда наступает вечер, La Flame встает с дивана, и я понимаю, что мое время вышло. Я в равной степени чувствую облегчение и истощение. Следующим утром у Трэвиса самолет, но куда, я не знаю. В отличие от нормальных людей, его решение поехать куда-то не связано с конкретным местом. Может, это концерт, а может, просто появление на публике – значения не имеет. В любом случае, вскоре он вновь отправится в дорогу, будет постоянно метаться из стороны в сторону. Самопровозглашенному «бастарду из Техаса» предстоит сделать еще много работы, и она не закончится никогда. И я не уверен, что Трэвис добился бы всего этого по-другому.

---

Оригинал статьи: Complex
Фотографии: Тимоти Саченти.