На этой неделе Tech N9ne выпустил свой двенадцатый альбом "All 6's and 7's" с несвойственными для себя гостями в лице Lil Wayne, T-Pain, E-40, Snoop Dogg и B.o.B. Этой пластинке предрекают до полусотни тысяч проданных дисков за первую неделю продаж, что вдвое лучше прежнего максимума Tech N9ne.

Ты успешен как независимый артист, но в девяностых у тебя были контракты с мейджорами. Чему ты научился, работая с крупными компаниями?

Я вынес оттуда то, что мне нужна полная самостоятельность. Мне не нужен никто, кто бы стоял у меня за плечами и говорил, что я могу и чего не могу делать. Зачем мне надо, чтобы  люди, ни хера не смыслящие в музыке, учили меня, как писать, когда я описываю свою жизнь.

У меня была песня "Fuck Your Religion". Там всего-то речь шла о том, что не нужно грозить мне адом, потому что я не верю в то, во что верите вы. Все говорят, что правильно одно, а я вот пойду своим путем. Но только из-за названия "Fuck your religion" лейбл не захотел, чтобы эта песня вышла.

Самое лучшее в независимости и руководстве своим лейблом – говори, что хочешь. Зачем быть артистом, если тебя ограничивают? Если ты описываешь свою жизнь, кто может знать ее лучше тебя? Я не могу выдумывать свою жизнь. И на своем лейбле могу творить что захочу.

Это главная проблема в работе с мейджорами?

Не, совсем не главная. Просто это неповоротливая система. Мы, например, собрали свою фан-базу благодаря гастролям. Это вообще самое главное для артиста. Чтобы стать хип-хоп президентом, нужно быть политиком. Как? Постоянно гастролировать. Езжай туда, где тебя не знают – пусть узнают. Мейджоры вообще этим не занимаются – они находят хит, ставят на радио, фигак и артист уже выступает на Summer Jam. Хит делает свое дело, но как только он забывается, все, артист мертв.

Мы не знали, где находится город Брент в штате Орегон, но мы приехали и там было немного людей. А на следующий раз продали все билеты. То же самое в Денвере, Лас-Вегаса, Сиэтле. Сейчас у нас солдауты везде. И в Амстердаме и в Швейцарии. А мейджоры не знают, что это работает. Но ведь рок-группы так поступают уже многие годы, это основа, корни. Люди не узнают тебя, пока ты не приедешь и не покажешь себя, это просто здравый смысл.

Еще многие артисты не возят с собой мерчендайз в туры! Мы ездим с разными музыкантами и для многих уже сделали дизайны футболок. Нет футболок? Нет зажима для денег? Нет стрингов с твоим лицом? Да чем вы там на лейблах занимаетесь? Мы начинали с футболок и кепок, а сейчас наша  продукция продается даже в Wal-Mart.

Что самого необычного вы продаете?

Ну трусы-шорты с моим именем на заднице это еще ничего, но вот стринги с моим лицом уже странновато. Там мое мультяшное изображение, типа рычит. Вообще, это последнее, что хотел бы увидеть парень, раздевая свою подругу, и чем больше мы их продаем, тем мне смешнее – этим парням приходится сначала посмотреть на меня, а уж потом снять с нее трусы. Я сам уже раздел тучу девчонок в таких трусах. То есть не раздел – они сами подставляют их для автографов. У нас проходят встречи с фэнами, и многие девчонки просят расписаться там, где мое лицо. И где клитор тоже. И так каждый день, каждый концерт. Приходят девки без белья вообще, приходится расписываться прямо на лобке, а потом приезжаешь в следующий раз – там уже тату с твоим автографом. Это забавно и прекрасно.

И сколько женских писек ты подписал?

Да не знаю, тысячи! Я не шучу, можешь зайти на мой сайт. Там правда, письки мы не выкладываем, но всего остального полно. Были девчонки, которые просили меня написать мое имя, A. Yates, на внутренней стороне бедра. Помню одну, еще давно, в Денвере, рыжая такая. Она была очень заводной и я расписался у нее на бедре, это еще до всех татуировок с моим именем было. Через какое-то время возвращаемся в этот город, она приходит ко мне после концерта, задирает юбку и цитирует одну мою песню: "Ты мне кое-что должен за это". И я в шоке вижу, что она сделала тату моего автографа. Пришлось отдавать должок. И я его как следует отдал. Так, что меня потом штрафанули за порчу ковра.

Когда ты впервые заметил, что у тебя настолько фанатичные поклонники?

Я назвал их Technicians где-то в 2000-м, но впервые заметил еще раньше. Мы приехали в город Лоуренс, это в 45 минутах от моего Канзаса. Посетители концерта жили в палатках, я пошел к ним пообщаться. И вижу футболку с топором, не нашу. Спрашиваю: "Что это?" Оказалось, это бренд Hatchet, а люди, пришедшие на мой концерт - Juggalos и Juggalettes, фанаты Insane Clown Posse. Вот тогда я понял, что Juggalos и Juggalettes ходят на мои концерты и любят мои песни. Они и были моими первыми преданными фанатами, еще до того, как появились Technician.

И как ты живешь с такими безумными фэнами?

Я до сих пор им  удивляюсь. Я ж из Канзаса, кому я вообще нужен-то? А тут собираются семь тысяч человек на концерт и им говорят перед моим выходом: "Представляем вам независимого артиста номер один во всем ебаном мире: Tech N9ne".  И все семь тысяч начинают орать. Не могу поверить, что это моя работа.

А ведь я такой придурок. И думаю об этом каждый раз, когда у меня просят автограф. Захожу, например, в Макдональдс, а маленькая девочка начинает плакать и прыгать. Я ей говорю: "Не надо плакать, просто дай пять. Я не заслуживаю слез". И так каждый день. Я всегда чувствую, что внутри меня, ебанутого психа-рэпера, живет скромный чувак.

Почему ты себя до сих пор считаешь придурком?

Это касается моей личной жизни. Например, мы уже восемь лет как разошлись с женой. Сейчас мы в хороших отношениях, но разошлись, потому что я придурок. Я многое просрал в своей жизни и читаю об этом. И ведь я сам этому виной: торчал на наркотиках, чуть не умер, принимал по 15 таблеток за ночь, почти умер от потери жидкости. Уже четыре года я чист, но тело-то помнит. Когда сучки вокруг меня принимают "молли", я сам возбуждаюсь. Знаешь, что такое "молли"? Это чистый МДМА, его добавляют в экстази. Ни с чем не сравнить, просто чудо. И некоторые стриптизерши принимают его, а я: "А-а-а, убери от меня подальше!" Я уже четыре года как хороший. Так что в личной жизни я полный придурок, но в бизнесе зато все хорошо. Я просрал многое, но написал об этом песни. Так я стал известным.

На чем ты сидел?

Экстази, кислота, Adderall, GHB – это наркотик, который подсыпают девушке  на свидании, чтобы трахнуть ее. Никогда не юзал кокаин, у меня плохие носовые пазухи, так что даже на кокаиновых вечеринках не пробовал. Не кололся никогда – я боялся иголок раньше, пока не стал делать татуировки, и слава богу. Не курил крэк. Но зато очень любил экстази и время от времени принимал кислоту и грибы.

Курить траву я перестал в 1998 году. Я тогда был в группе Smoke-a-lot Regime вместе с  Yukmouth. А любой человек прекратил бы курить, если бы провел одно лето с Yuk. Мы записывались с ним все лето и курили не прекращая. 20 косяков в день превратились в 40 и в один из дней мне просто стало плохо. Я перестал курить, но начал принимать кое-что похуже.

Как ты впервые принял экстази?

Первую таблетку я съел в 98-м. Одна стриптизерша дала мне ее и мы пошли в кино. Мы сели в пустом зале, она сказала мне: "Иди выпей воды. Через полчаса тебе захочется посрать, но потом будет круто, и у тебя встанет член". Окей. Смотрим кино, я начинаю ерзать, гляжу – и правда, все стоит. Помню, потом пошли в дом ее подруги и трахались всю ночь по-собачьи, перед зеркалом в ванной. Ее так перло, что она не могла закрыть рот от кайфа. Потом я познакомился с телкой, которая торговала экстази и стал принимать каждый день. Ее звали Мишель и она разбиралась в наркоте, постоянно подсовывала мне разные таблетки. Через три года вместо одной мне требовалось уже три таблетки.

Еще до того, как все черные начали юзать экстази, я уже сидел на этом дерьме. Еще до того, как Mac Dre начал читать об этом, меня уже называли Malcolm X. Я приходил в стрип-клуб с 60 таблетками, клал таблетку на язык и раздавал таким образом всем сучкам, одной за другой. Я многих стриптизерш тогда подсадил на это дело. Не продавал, а покупал за свои деньги и раздавал. Иногда мне дарили и я делился с красивыми женщинами. Некоторые из них до сих пор употребляют и я жалею о том, что впервые дал им попробовать. Некоторые из них опустились и могут сказать: "Tech дал мне мою первую таблетку". Мне действительно жаль, но я не хотел никому смерти. Сам я жестил, конечно, не думаю, что кто-то так употреблял, как я.

Ты сказал, что чуть не умер от наркотиков, как это было?

Я тусовал  в Лос-Анджелесе в 2001-м. Когда ты принимаешь экстази, то ты не хочешь, чтобы это состояние тебя отпускало. Если ты принял в три, то где-то в девять тебя отпускает и ты принимаешь еще. Мы жестили, принимали по три сразу, потому что уже не перло. В тот день мы выступали перед Cypress Hill и все было круто. Я встретил Томми Ли за кулисами и он сказал, что ему нравится одна из моих песен, а я даже не думал, что он меня знает. Встретились с Keith Murray, весело тусовали. А так как мы были на разогреве, то и отвыступали рано, и в семь уже были свободны. И уже приняли по три. Через час еще три. Через еще два снова по три. И потом еще. Помню, Kutt Calhoun вообще потерялся, потому что от экстази теряешь способность соображать, где ты находишься. Он два часа искал наш отель, хотя был рядом с ним.

Так ты принял 15 таблеток и оказался в больнице?

Нет, я сам спасался. Постоянно пил апельсиновый сок и воду. Не мог спать, закрываешь глаза, а все крутится, как будто пчела летает в твоей голове. Вставал и тут же падал. Но пережил это, старался запихнуть в себя еду, много пил сока. Я не хотел обращаться к кому-то, потому что жена бы узнала, что я торчок и наверняка бы меня бросила. Но та стритизерша, что меня и подсадила, позвонила ей и все рассказала о наших отношениях и наркоте.  Она любила меня и думала, что так мы будем вместе, но добилась лишь того, что я ей сказал: 'Fuck you, тупая сука. Мы просто трахались".

И почему же ты завязал?

Дети. Я помню, как на меня посмотрела младшая дочь Rainbow, ей три только тогда было. Я не знаю, она смотрела, будто понимала, что я под кайфом. И тогда я решил, что от наркоты умирать не собираюсь. Еще мой бизнес пошел в гору. Мой партнер Трэвис тогда добыл для нас много денег, и на одной из крупных сделок кто-то сказал, что не будет иметь дело с торчком, который себя убивает. Многие фэны начали говорить тогда: "Мы скоро потеряем его, как Джима Моррисона". Я все это услышал, написал песню об этом и завязал.

Обращался к чьей-то помощи?

Да не, я сам. Я вообще все сам могу, мне не нужен психиатр за спиной. Я сильная личность и смог отказаться без всяких центров реабилитации. Только Трэвис мне сказал однажды: "Ты же знаешь, что у нас есть дело". И этого хватило. С тех пор я чист.