«Извини, но тебе сюда нельзя, – говорит Вилл, охранник Тайлера. – В этот автобус в штанах не пускают».

Вилл – большой парень с маленького острова на побережье Самоа. Я говорю, что не стану снимать штаны, однако он уверяет, что так сделали все. «Там все пацаны в одних трусах, – говорит он. – Сам посмотри».

Вилл отодвигает штору, которая отделяет место водителя от остального автобуса. И действительно, Тайлер, Джаспер, Тако и даже их британец-менеджер Тим сидят в кожаных сидениях со спущенными до лодыжек штанами.

Я думаю, к черту: я приехал в Новый Орлеан, чтобы осветить тур Рокки и Тайлера, 14-дневный заезд по Северной Америке с A$AP Rocky, Дэнни Брауном и Винсом Стейплсом. Что ж, если Тайлер хочет быть странным и ходить в трусах, мы тоже будем ходить в своих трусах. С этой мыслью я снимаю свои штаны, и Вилл открывает шторы. Я вхожу в автобус.

Тайлер снимает меня. Все вокруг смеются.

«Этот ниггер в натуре снял свои штаны!» – вопит он.

Тайлер проводит камеру вокруг, чтобы запечатлеть изображение на плазме. А затем, со все еще спущенными штанами, начинает размышлять о Феррари: «Думаешь, хоть у кого-то здесь есть Enzo?». Все молчат. И тут он вскакивает и говорит: «Потому что это по-гейски». И застегивает ширинку.

Через несколько минут я расспрашиваю его о туре. «Тур отстой, я его ненавижу» – говорит Тайлер, ковыряясь в коробках с хлопьями. Какое-то время он не сводит с меня глаз, а затем добавляет: «Да я прикалываюсь» – и выбегает из автобуса.

Tyler, the Creator, урожденный Талйер Грегори Оконма, сейчас находится на распутье. С тех пор, как шесть лет назад он самостоятельно выпустил свой дебютный альбом «Bastard», он запомнился людям как провокатор с детским чувством юмора. Его образ – у некоторых ассоциировавшийся с такими строчками, как «изнасиловал беременную суку и сказал своим друзьям, что у меня был тройничок» – одновременно сделал его поп-культурным феноменом и вредил на каждом шаге его пути. 

В 2013 году его рекламу Mountain Dew, где он озвучивает козу, которая избивает официантку из-за бутылки газировки, убрали из эфира. В прошлом году его арестовали за подстрекательство, когда в Остине на фестивале SXSW он призвал фанатов ломать ограждения. Когда вышел его последний альбом «Cherry Bomb» Великобритания присоединилась к Новой Зеландии и запретила рэперу въезд в страну. Якобы из-за женонавистничества и пропаганды насилия.

Если что-то из этого и гложет Тайлера, то он, очевидно, этого не показывает. Пять минут спустя после пранка в автобусе мы едем по улицам Нового Орлеана в белом минивэне. Вот несколько реплик, которые выкрикивал Тайлер с заднего сиденья, пока смотрел в iPhone:

• «Я хочу себе ящерицу, но не хочу эти дебильные клетки, которые им нужны»
• «Ниггеры делают отсосную одежду»
• «Последний концерт в Новом Орлеане был просто отвратительным»
• «По-моему они тут не сильно парятся о современной архитектуре»
• «Эта гребаная пачка (балерины) просто охренительна!»

Из своих 24 лет пять Тайлер провел на сцене и заработал миллионы долларов. «Люди хотят, чтобы все поверили, будто зарабатывать деньги это плохо, – говорит он. – Разве кто-то не хочет, блядь, быть богатым, чтобы покупать себе то, что хочется». А затем он перечисляет Фаррелла Уильямса, Канье Уэста, Jay Z и Сэта Рогена, которых считает своими друзьями. Они все миллионеры. Он запустил сверхуспешную линию одежды, а также мобильное приложение «All Things Tyler». Все эти достижения, вероятно, призваны заменить образ ребенка личиной веселого, но предприимчивого парня. Однако сам он не особо и стремится что-то менять. Быть рядом с Тайлером – значит подвергаться постоянным непристойным и абсурдным выходкам.

Фургон проезжает по улицам Французского квартала. Я говорю Тайлеру, что я впервые в Новом Орлеане.

– Мои родители отсюда, – отвечает он.

– Правда?

– Нет, я никого отсюда не знаю.

Ребята решают перекусить в устричном баре Royal House, куда ходил еще Фрэнк Синатра, когда он назывался Tortorici’s. Когда водитель паркуется, на радио начинает играть «Hotline Bling» Дрейка, и Тайлер забывает слова: «Ты звонила на мой. Мой. Мой. Блядь! На что ты мне там звонила? Блядь! Все время забываю слова».

На пути к бару Тайлер вспоминает, как купил картину в одной из галерей Французского квартала: «Я трахнул владелицу». Мы проходим мимо худощавого белого паренька в очках, как у Элвиса Костелло, и Тайлер кричит ему прямо в лицо: «Эй, бешеные очки!». С одного из балконов на нас лает собака, и каждый раз Тайлер орет ей в ответ: «Ниггер!». Затем его привлекает ювелирный магазин, и у него загораются глаза: «Просто нереальный аквамарин!».

Все, что связано с Тайлером, происходит лишь по его прихоти. У него нереально плотный график с кучей обязанностей и встреч, но когда ты находишься рядом с ним, становится понятно, что он делает лишь то, что ему захочется. И когда захочется. «Время летит незаметно, когда ты веселишься и употребляешь героин» – в один момент говорит он. Единственная разница, что Тайлер абсолютно трезв и – даже несмотря на то, что он шутит про наркотики чуть ли не так же часто, как и про геев – он в общем-то никогда не употреблял. За два последующих дня я буду наблюдать, как он притворяется, что пьет пиво, подбадривает нарколюбителей, приговаривая фразочки вроде «хватит ссать» и «поставься уже героином!», а также не менее двух раз кричал «Молли вставляет!», имитируя припадок на полу. Тайлер из тех ребят, что суют свой нос куда вздумается – и плевать на весь мир.

Мы заходим в ресторан, изысканное помещение с высокими потолками, кирпичной кладкой и открытыми окнами. За столом нас долго не могут обслужить, что я расцениваю как акт расизма и неподобающее для звезды обслуживание. Но внимание на это обращает, кажется, лишь охранник Вилл, сидящий за соседним столом. Тайлер на телефоне смотрит видео автомобильных гонок, Тако сидит в Instagram, Джаспер смотрит свою старую твиттер-ленту: «Я пытаюсь понять, каким человеком раньше был».

В ресторан заходит водитель с бумажным пакетом, полным посыпанных пудрой пончиков. Тайлер с друзьями начинают поглощать их. Затем нам приносят заказ. У нас с Джаспером креветки с овсянкой. Тако приносят гамбо, а Тайлер довольствуется крокодилом. «Мне жалко кушать это, поскольку я сам ящер, – говорит он, а затем спрашивает меня. – Хочешь посмотреть фотку, где я играю на гитаре?». Он показывает мне телефон – на экране изображен ящер, играющий на гитаре. «Мне было 13».

Если во время этой поездки я что и усвоил, так это то, что Тайлеру всегда хочется больше. Больше свободы. Больше уважения. В его карьере наступает переломный момент: он на пути к тому, чтобы стать единственной в своем роде единицей, как его новые друзья Джей, Канье и Фаррелл, но он также рискует застрять навсегда в образе культового персонажа. 

«Я нихрена не добился, – говорит он мне. – Фаррелл вчера был на гребаной “Улице Сезам”, бро. Поэтому когда я думаю, что на коне и понтуюсь, то потом понимаю, что я нихрена не стою. Мне нравится смотреть на задний двор Канье и понимать, что ничего я еще не добился. “Чё-как, Сет Роген? Да, мы приедем в офис. О, ты работаешь над этими фильмами? Черт, а я еще не начал работать и над своим первым. Спасибо, что напомнил мне, что я ни хрена не стою”. Это мотивирует меня. Я смотрю на это и отправляюсь по делам, чтобы в следующий раз, когда я встречусь с ними, я смог им рассказать, чем я, блядь, последние две недели занимался. Если это не сработает, то, что же, я хотя бы попытался».

Под псевдонимом Wolf Haley Тайлер снял больше дюжины клипов для себя и других артистов; в 2013 он выпустил загадочный трейлер для своего все еще не выпущенного и, вероятно, никогда не существовавшего дебютного фильма. Он также занимается дизайном интерьеров. А начиналось все с линии одежды и мобильного приложения. «Я чувствую, что вскоре я перейду на какой-то новый жизненный уровень, –  говорит он. – Не знаю, как объяснить, но я чувствую, что вскоре окажусь в совершенно ином положении, отличном от прошлых лет».

После обеда Тайлер фотографируется с юной девочкой-фанаткой. «У меня в фанатах черные девушки и белые мужики, – замечает он, когда мы садимся в фургон. – Хуже и быть не могло». Затем они с Тако быстро выбегают, чтобы проведать Соланж Ноулз и ее мужа. «У них классные отношения».

Когда в мае 2011 года вышел его второй альбом «Goblin», Тайлер все еще спал на диване своей бабушки. Незадолго до того он работал в FedEx и Starbucks. Он никогда не видел своего отца, иммигранта из Нигерии, и использовал деньги от «Goblin», чтобы купить себе, своей маме и младшей сестре дом. Он убежден, что это не случайность, а доказательство его потенциала. Главное - быть настойчивым. «Я просто хочу, чтобы каждый был клевым, – говорит Тайлер. – Вот и все. Я хочу, чтобы каждый был крут по-своему».

Тайлер в курсе, что большая часть мира не видит в нем ролевую модель. В августе, по дороге на британский фестиваль, он узнал, что британское правительство запретило ему въезд в страну в течение трех или пяти лет. По словам Министерства внутренних дел Великобритании, музыка Тайлера «поощряет насилие и нетерпимость в отношении гомосексуалистов», а также «воспитывает ненависть и взгляды, которые могут побудить других людей к терактам».

Тайлер уже не в первый раз встречается с государственным запретом. В феврале 2014 года ему запретили выступать на концерте в Остине (Новая Зеландия) в рамках тура Эминема после того, как иммиграционная служба назвала его «потенциальной угрозой нарушения общественного порядка». А в июне 2013-го феминистская группа из Австралии Collective Shout также пыталась добиться его запрета. В ответ во время концерта в Сиднее Тайлер назвал одну из участниц коллектива, Талиту Стоун, «ебнутой сукой», «шлюхой» и «той еще пиздой». 

Присутствовавшая на выступлении Стоун сняла все на видео и заявила в полицию о словесном оскорблении. После того как правительство Австралии отказалось действовать, она написала в Guardian: «Какой смысл на национальном уровне затрагивать тему женоненавистничества, если мы позволяем таким вот Тайлерам по всему миру изрыгать ненавистные речи в адрес женщин?». В августе того же года Тайлер добровольно отказался от концертов в Австралии после того, как власти «выявили какие-то проблемы при оформлении визы».

Корень провокационной натуры Тайлера и его музыки лежит в юморе, а не в жизненном опыте. В связи с этим он считает, что его следует ставить в один ряд со стендап-комиками, хотя даже им порой не все сходит столько с рук. Во время своего монолога на Saturday Night Live в мае Луис Си Кей подвергся критике за шутку о растлении малолетних. «Все вокруг такие чувствительные, – комментирует Тайлер реакцию общественности на свою персону. – Какого хрена родители не учат своих детей, что не нужно любое дерьмо воспринимать всерьез, подходить ко всему с умом и понимать, что такое хорошо, а что такое плохо? Или вместо того, чтобы запрещать мне выступать, почему бы просто не проследить за тем, чтобы дети не попали на мое выступление?».

Тайлер не считает, что запреты связаны с расизмом, однако не исключает этого фактора. Он поясняет, что никогда не применял физического насилия в отношении женщины, но не факт, что такого не делали остальные артисты, которым все еще разрешают выступать в Британии, Новой Зеландии и Австралии. «Есть такие люди, которые совершали ужасные вещи, но им все равно разрешают выступать, – говорит Тайлер. – И тогда я думаю, неужели все дело в статусе? А затем отвечаю сам себе: “Нет, быть такого не может”. Тогда какова другая причина? “Хм, возможно это из-за цвета моей кожи”».

Несмотря на полемику вокруг своей личности, Тайлер говорит, что хочет позитивно влиять на людей. «Я хочу, чтобы дети видели во мне источник вдохновения. Точно так же, как я видел его в других ниггерах, – говорит он. – Как это было в третьем куплете “Sing For the Moment” Эминема или со всей песней Фаррелла “You Can Do It Too”. Чувак, если бы не те песни, мне кажется, у меня бы сейчас ни хрена бы не было. Но я был тем ребенком, который был достаточно туп, чтобы во все это поверить».

Пару дней спустя во время телефонного разговора Фаррелл отвечает на комплимент: «Тайлер – воплощение того, каким мы хотим видеть это поколение. Мы хотели, чтобы дети были заинтересованы, чтобы они умели мыслить самостоятельно, а также мы хотели, чтобы они были плюралистами. И он воплощает в себе все это. Он яркий пример веры в себя и того, насколько человек может быть предан творчеству, понимая, что это может дать ему взамен».

Новый Орлеан волшебно смотрится в свете уходящего солнца, сияющий город на болоте, одновременно успокаивающий и зловещий. Даже Тайлер не может не отметить местное очарование. «Однажды я хочу провести здесь побольше времени, – говорит он, выглядывая из окна. – И отправиться в огромные дома, в которых они заставляют черных шить футболки и прочую хрень».

У входа в Champions Square выстроилась огромная очередь. Десятки детей идут вдоль квартала. Когда Тайлер читает «THE BROWN STAINS OF DARKEESE LATIFAH PART 6-12 (REMIX)» и доходит до строчки: «На моих концертах не бывает черных, словно я Лэрри Дэвид» [продюсер Лэрри Дэвид в свое время подвергался критике за то, что долгое время не снимал в своих фильмах черных – прим. RAP.RU], не кажется, что он сильно преувеличивает. Белые детишки приходят на концерт толпами, и большинство из них носит одежду от Тайлера. Затем слышится одна из главных строчек с альбома «Cherry Bomb»: «Запретили парню въезд в страну? Я никогда не унываю, никогда не сдаюсь / А вот вы провалились как родители, поскольку этот ниггер – кумир ваших детей». Фургон паркуется в туннеле за кулисами. «Мне нужно посрать, – орет Тайлер, выпрыгивая. – Толстую, темную какаху!».

---

Я сижу в зеленой комнате с тур-менджером Тимом, который барабанит по клавиутаре своего Макбука под старый альбом Talking Heads. Вилл тоже здесь, сидит рядом с парнем, который занимается мерчендайзингом. Мы познакомились с ним на шоу Тайлера в Нью-Йорке этим летом. С утра мы уже выкурили по джоинту, но он подарим мне грамм для личного пользования. «Вы классные друзья» - говорю я и начинаю хихикать.

Тайлер заходит в комнату, смотрит, как я ем наггетсы и выдает: «Классные друзья сосут друг другу члены».

Комментарий настолько не к месту, что я на пару секунд зависаю. Никто из рэперов так не шутит, и Тайлер отлично это знает. «Я делаю все очень, очень осознанно, – говорит он. – Я стараюсь смотреть на вещи с обеих сторон и веселюсь, глядя на результат. Но я всегда держу баланс, чтобы шутка была смешной, но не обидела человека, задев за личное. Как будто занимаешься сексом с людьми, и иногда хорошо ведь поставить кого-то в неудобное положение. Ниггер, просто расслабься».

За 20 минут до начала шоу парень из команды Винса Стейплса восхищенно рассматривает наш автобус. «Черт, у вас здесь есть зеркальные потолки!» – восклицает он.

Тайлер уже на ногах, возится с пачкой хлопьев Fruity Pebbles. «Да, когда я трахаю ниггеров, то могу поднять голову и видеть их на потолке» – смотрит он вверх. Затем он садится обратно и пытается пернуть в свой ингалятор [у Тайлера тяжелая форма астмы – прим. RAP.RU].

 «Да что с тобой не так?» – спрашивает парень из команды Стейплса, всем своим видом выражая возмущение.

 «С чего ты решил, что со мной что-то не так?» – Тайлер возвращает мяч на половину поля парня. – Может это с тобой что-то не так? Ты хоть раз допускал такую мысль?»

Его реплика проходит красной нитью через все творчество, особенно это заметно на «Cherry Bomb», его 4-м альбоме, который вышел в апреле этого года. Он дерзкий, иногда раздражающий, но в нем гораздо меньше женоненавистнических моментов, чем в его прошлых релизах. Внутри него пачка разноплановых фитов: Рой Айерс, Чарли Уилсон с недавнего альбома Снупа, Toro y Moi, ScHoolboy Q и Колу Александр из Black Lips. Открывающий трек «DEATHCAMP» вдохновлен группой Stooges Игги Попа, а месседж песни ретранслирует посыл их песни «Найди свои крылья». «Это альбом, который я хотел записать с 12 лет, – объясняет Тайлер. – И сейчас я просто делаю то, что хочу».

Однако публика встретила альбом с прохладой. Например, на Реддите сильно заплюсовали топик «С Тайлером покончено», в котором автор говорил, что «у альбома (и самого Тайлера) нет яиц» и что «Тайлер прогнулся под мейнстрим, т.к. он больше не интересен своим старым фанам». В ответ Тайлер продолжает называть «Cherry Bomb» своим лучшим альбомом и говорит, что был готов к такому повороту. «Я на сто процентов понимаю это, – говорит Тайлер. – Мы погрязли в ностальгии. Я хотел бы, что Фаррелл тысячу раз заново написал “In My Mind”, но я понимаю, что он застрял бы в этой записи. А 50 Cent наоборот 3 раза пытался записать один и тот же альбом, и вот что получилось. Когда я заканчивал альбом, то так и говорил, что у ниггеров пригорит, когда они услышат эти гребаные аккорды, гребаные горны и гребаные колокольчики. И только спустя некоторое время я понял, что всем насрать. Ниггерам нужны хуки».

На сцене в Новом Орлеане Тайлер скачет между кирпичами от разобранного дома и фигуркой Cherry Bomb, в той же одежде, которую носил весь день (только украшений побольше) и требует, чтобы толпа скандировала «С днем рождения, иди на хер!» в честь какого-то мелкого и счастливого пацана. Спустя 20 минут он уже мирит толпу дерущихся, объясняя им, что драться это опасно, это не круто и вообще оно того не стоит. Когда он начинает читать свой главный хит «Yonkers», то кладет прибор на стройность текста. В апреле, когда я слышал его на Coachella, первая строчка песни звучала как «Я гребаный ходячий парадокс». В прошлый раз это была «Я сраный мудак». Сегодня «Я вонючий гомосек». Это напомнило мне, как Курт Кобейн поменял слова «Smells Like Teen Spirit» прямо в прямом эфире на центральном канале.

Для Тайлера все это свидетельствует о движении вперед, и если фаны за ним не успевают, то кто им виноват? «Я всегда был слишком энергичным. У меня нет мозгов, я, как медуза. Нет системы, есть лишь реакция. – Объясняет Тайлер свою импульсивную натуру. – Знаете как я начинаю работать? Ищу что-то, что заставит сказать меня ‘черт, это дерьмо получится странным’. И пофиг, футболка ли это, новый клип или какой-то звук для песни. Вот так я работаю, ищу крючок и дальше все идет само собой».

Я интересуюсь, больно ли ему слышать негативные отзывы о своем детище. Он задумывается и честно отвечает, что нет. «Критики ничего не значат, – объясняет он свою позицию. – Собери мне всех этих писателей, я дам им 500 тысяч долларов и скажу записать альбом. И у них ни хрена не выйдет, потому что у них нет моего таланта или видения ситуации. Так что уберите свои члены от моего лица».

«Отдай мне этот член, мудак!» – будит меня крик в пятницу утром. Мы выехали за пределы Далласа, все начинают просыпаться, а Тайлер уже троллит своего тур-менеджера. «Вставь мне прямо у всех на виду, – говорит Тайлер. – Однажды, когда я перестану говорить о сношении других людей в анус, я, наверное, займусь детскими книгами».

Десять долгих часов я нахожусь в автобусе Тайлера. Я видел, как солнце садится за широкое блюдо техасской пустыни. На сотни миль вокруг здесь нет ничего кроме потрескавшегося от жары асфальта автобана и немногочисленных билбордов, которые хотят пообщаться с тобой о Боге и пушках.

Мы останавливается возле South Side Ballroom в Далласе. После своего комментария об отсосах Тайлер обводит взглядом автобус, смотрит на меня и говорит: «Кроме меня, здесь все гомики. А я люблю женские киски».

Я выхожу покурить на улицу с Виллом.

– Не дайте ему обмануть себя, он не мудак, – говорит Вилл.

– Я знаю.

Иногда Тайлер становится трогательным, но не задерживается в этом настроении надолго. Когда его лучший друг детства Фрэнк Оушен признался в своей нетрадиционной сексуальной ориентации, Тайлер в интервью нашему журналу сказал «Он сообщил мне одному из первых. Я всегда думал, что он, как печенько Oreo без молока, и это казалось мне странным».

В том же интервью Тайлер замечает, что у Оушена не было никаких проблем с тем, что тот употреблял уничижительный для гомосексуалистов термин, потому что «он знает, что мне плевать на это, гейство для меня – это другая планета». Чуть раньше в интервью NME он говорил «Я не гомофоб. Я лишь считаю, что слово педик ранит людей». В этом году он выпустил коллекцию футболок Golf Pride Worldwide, на которой кельтский крест – символ, используемый неонацистами – был окрашен в цвета радуги, символизирующие движение ЛГБТ. На фотографиях рекламной кампании он стоял в этих футболках, держась за руки с худощавым парнем. В клипе «Buffalo» он бегал как раз в этой футболке; и вскоре после его выхода он постарался поджечь трубку мира. И пускай ни одно из этих решений не делает его крестоносцем в борьбе за права ЛГБТ-сообщества, все это указывает на некий прогресс.

---

После диалога с Виллом Тайлер выходит из автобуса в спущенном комбинезоне. «Как сам, ниггер?» – спрашивает он меня с колоритным южным акцентом. «Что делаешь на этой стороне города?»

Обычно имя Тайлера фигурирует в связи с талантливым коллективом Odd Future, в который помимо него входят Earl Sweatshirt, Syd tha Kyd и Фрэнк Оушен. В марте он выдал серию твитов, сигнализирующих о конце коллектива «не смотря ни на что, все кончено, эти 7 букв останутся в вечности». 7 букв значит OFWGKTA или Odd Future Wolf Gang Kill Them All. На следующий день последовал ответ от Эрла «ВСЕМ ПСЕВДОФАНАМ ODD FUTURE: ИЗБАВЬТЕ СЕБЯ ОТ ДОЛГИХ ЛЕТ ПОЗОРА И ПЕРЕСТАНЬТЕ ОДЕВАТЬСЯ, КАК ПАСХАЛЬНЫЕ КОРЗИНЫ. ЛУЧШЕ ПОГОВОРИТЕ С СУЧКАМИ». В интервью The Village Voice Тайлер сказал, что все сконцентрировались на сольных карьерах, а Эрл чуть позже объяснил, что пытается встать на ноги, но прошлое OF постоянно преследует его. «За последние пару лет я не сделал ничего по отношению к Odd Future, но эта штука, как клуб бойскаутов, в котором я сделал первые успехи, с которым ныне пытаюсь порвать» – говорил Эрл.

В сентябре он анонсировал участие тусовки на Camp Flog Gnaw Carnival, но приехали только сам Тайлер, Mike G, Domo Genesis и Hodgy Beats. При этом последний во время своего выступления  набросился на Тайлера, а тот в ответ заявил: «Ниггеры подвели меня. Я взялся за слишком большое число ниггеров. Я помог выбиться своим друзьям, а что они в ответ, кидаются на меня? Вы знаете, о ком я говорю. Да, это становится реальностью. Но я все равно вас люблю».

Возвращаясь в Даллас еще до инцидента с Hodgy, я спросил Тайлера, что он думает о комментарии Эрла. Он не хотел вдаваться в детали, но сказанное отлично демонстрирует его отношение не только к Эрлу но и всей тусовке Odd Future. «Ниггеры взрослеют. Я просто хочу, чтобы окружающие сияли. Я надеюсь, что все воспользовались полученными возможностями и выбросили все лишнее из головы. Иногда я думаю, что людям нужно почаще очищать голову и смотреть на происходящее со стороны».

Сегодня последний день тура и уровень командной энергии вышел на пик. Снаружи ветер поднимает облака пыли, поэтому ребята каждые пять минут снуют из автобуса и обратно. Тако берет свой Louis Vuitton с монограммой, затем снимает свою футболку и носки с логотипом тако. «Как проще всего сказать “смотри, сучка, у меня есть носки и футболка”?» – спрашивает он, фоткая шмотки  в Instagram.

За ночь до этого я слышал, как он рассказывал о сексе с моделью Sports Illustrated. «Нет, хотя мы трахались раньше, – отвечает Тако. – Потом она мне говорит “чувак, я ведь модель Sports Illustrated”, а я ей “Ох черт, ты серьезно? Не хочешь выйти наружу и покурить? Я пробовал твою киску раньше, теперь хочу киску Sports Illustrated”».

Появляется больше друзей. Одного из них зовут Майк, на нем черные очки в толстенной оправе, на шее висит массивная камера. Он снимает видео для Тайлера, но перед каждой съемкой они по традиции проводят философский спор.

– Думаешь, жизнь сводится к одному единственному моменту? – спрашивает Майк.

– Смерть. Если я правильно тебя понял, то я думаю что смерть – это кульминация, – отвечает Тайлер.

Тайлер надевает наушники и начинает вбивать текст, покачивая головой под бит, который только что написал. Наблюдать за этим сплошное удовольствие, ведь долгие часы работы над треком в несколько минут – это сакральный смысл работы музыканта. На столе стоят пачка дорогого печенья и воды, но он даже не обращает на них внимания, продолжая жевать свои Капитан Кранчи. К столу подходит Джаспер и спрашивет Тайлера: «Что я тебе говорил насчет моих гребаных хлопьев? Гони двенадцать баксов, мудила». Тайлер, не поднимая головы, скидывает пачку на пол и деловито топчет ее ногой. Джаспер пожимает плечами, взъерошивает волосы Тайлеру и уходит.

 «Вот что я думаю, Майки, – спустя пару минут говорит он, откладывая наушники. – Снимать будем, когда я вернусь. Я сейчас реально хочу сварить хот-дог, затем положить его в бокал, налить туда молока и выпить это дерьмо».

Тайлер переодевается в худи и черные штаны из коллекции Golf, все начинают выходить из автобуса. Снаружи поодаль автобуса выглядывает девушка и машет рукой Тайлеру. Он салютует в ответ. Она делает селфи на фоне идущего Тайлера и скрывается. Он идет в ее направлении, но за углом находит лишь белого юношу в одежде Golf. Чем ближе мы подходим к концертной площадке, тем больше вокруг становится таких юношей и девушек. А ведь до шоу еще шесть часов.

Тайлер берет селфи-палку у одного из парней и спрашивает: «Это тупо. Зачем вы вообще покупаете это?» Несмотря на возраст и любовь к технологиям, у него есть четкое мнение о зависимости молодежи от интернета и смартфонов. Раньше во время поездки он риторически спрашивал меня, зачем люди постят все в Snapchat, если ты должен хотеть стать тем, кого другие люди постят в Snapchat. Через пару минут шуток и селфи с фанами он разворачивается и уходит в сторону к автобусу, бросая через плечо «ПОКА»! Затем останавливается и добавляет «сучки».

---

Вот так Odd Future выглядели в 2011 году.

---

За пару дней, проведенных с Тайлером, я все не мог разобраться, гей ли он? Насколько важную роль играют шутки о геях в его окружении. Это было похоже на зацикленную сцену из фильма «Сорокалетний девственник», в которой герой спрашивал «знаете ли вы, как я догадался, что вы геи»? Не проходило и пяти минут, чтобы он не говорил о том, как кому-то отсосет, или наоборот, кто-то отсосет ему. Однажды он отправил в чат к друзьям свое фото в неглиже, но никто не ответил. «Мои друзья привыкли что я веду себя, как гей, – объясняет он. – Сейчас им уже пофигу».

Перед концертом я спрашиваю, в чем смысл этого гейского юмора?

– Потому что я охуенно гейский, – отвечает он, не моргнув. 

– Ты сейчас серьезно? Или ты так подавляешь эти чувства?

– Нет, но у меня есть любовь. Это Лео ДиКаприо образца 96 года [имеется в виду его роль в «Титанике» – прим. RAP.RU]. Я на сто процентов гей по отношению к тому Лео из 96-го. Ах да, и еще Коул Споурз.

Суперзвезды рэпа никогда по-настоящему не обращают на тебя внимания. Может быть, у них есть шестое чувство, которое определяет любителей погреться в лучах чужой славы? В любой команде есть люди, которые хотят выглядеть круто и делать что-то интересное, но ты всегда знаешь, кто здесь звезда – будь то Тайлер или Рокки – он всегда в центре внимания. И звезда всегда хочет уйти в тень, подальше от тех, кто постоянно что-то хочет от них.

После шоу в Далласе за кулисами царит тихая, но приятная грусть. Ты знаешь, что по-настоящему хорошие туры делают тебя сентиментальным, но ты знаешь, что пришло время заканчивать. В этот раз я почти не смотрел шоу Тайлера, а ходил вокруг. Сначала встретил Винса Стейплса с какой-то девушкой, он поинтересовался, все ли у меня хорошо. Затем наткнулся на A$AP Rocky, который переоделся в спортивыне штаны с вьетнамками и укладывал вещи в свою сумку от Goyard. Отсюда было слышно, как в комнате со шведским столом все скандировали имя Тайлера. Они его боготворят.

Снаружи автобуса я наткнулся на Кристиана Клэнси, который уже 6 лет работает тур-менеджером Тайлера. «У Тайлера куда больше хороших сторон, чем те, которые люди могут нагуглить» – объясняет он мне. Мы обсудили, как круто видеть, когда хип-хоп тур превращается в нечто великое, а фанаты узнают новых артистов, попадая на разогрев к любимому артисту или путешествуя по соседним танцполам. «Им больше не нужно зависеть друг от друга. – делится мыслями Кристиан. – У каждого свой четкий образ. Они новые супергерои, которые пришли на смену старому поколению. И если они объединятся, то поимеют лейблы. Это настоящая сила».

Спустя полминуты из-за угла к нам выбегает Тайлер, и мы оказываемся в центре перестрелки шарами с водой. У Джаспера на всякий случай с собой еще и дурацкая веревка. За ним гонятся Рокки и Нэст. Не знаю, где Тайлер раздобыл столько шаров с водой, но у него их полно и все они летят в сторону Рокки.

---

Лучшее промо к туру на свете.

---

Чуть раньше Тайлер рассказал мне, что в эти дни он стал более осторожным. «Я на сто процентов Тайлер, я все так же бегаю вокруг, несу околесицу и постоянно шучу. Но я знаю, что если я сломаю стену между нами, то мне придется за это платить. А я не хочу платить». Излишнее дуракаваляние стоит ему лишь одного – времени, которое он потратил бы на то, что он любит – творчество. «Мне нравится что-то придумывать. – говорит он. – Я хочу иметь возможность покупать вещи. Мне нравится выступать. Нравится чувствовать себя хорошо, встречаться с друзьями и валять дурака. Это мое понимание счастья. И если я смогу продолжать в том же духе до 30, то у меня все будет хорошо».

---

Оригинал статьи можно прочитать на сайте Rolling Stone.