Kanye West и нефтяные вышки: история создания автотюна
История изобретателя Энди Хилдербанда, прошедшего путь от геолога до технологического инноватора, который создал одну из самых спорных, необычных и ненавистных музыкальных примочек и изменил лицо современной музыки.
Технология корректировки голоса, которая автоматически калибрует звуковые частоты, возвращая их в нужный диапазон, использовалась фактически в каждом популярном альбоме последних 20 лет. Тем не менее, все эти годы люди воспринимали автотюн как придурковатого дальнего родственника, которого периодически приходится терпеть на семейных ужинах. Тот же журнал Time внес автотюн в список 50 самых бесполезных изобретений 20 века.
Но в этой истории часто теряется имя изобретателя, тихого ученого Энди Хилдербранда, который вместе со своим изобретением совершил увлекательное путешествие от изменения нефтяной промышленности до хип-хоп революции и судебных тяжб с T-Pain. Именно он задал вопрос индустрии – что же такое настоящая музыка?
Математика и нефть
Энди Хилдербранд по своим собственным словам не был нормальным ребенком. Самопровозглашенный книжный червь, Энди никогда не интересовался приземленными аспектами жизни и загорался только когда видел что-то действительно необычное. В школе учителя довольно быстро устали прививать ему любовь к знаниям при помощи многократных ударов линейкой по рукам, поэтому просто отсаживали парня за заднюю парту, где он мог пялиться в окно и никому не мешать.
В начале школы его оценки редко превышали тройки, но уже к концу средней школы он был крепким хорошистом, которого любовь к науке заставила поднять зад с дивана. Затем в 1976 году он поступил в Иллинойский Университет, откуда выпорхнул прямо в объятия конгломерата Exxon, которому понадобились наработки Хилдербранда в теории статистической оценки. Для них он разработал систему, которая находила потенциальные месторождения нефти, исходя из изменений сейсмической активности.
Место предыдущей работы создателя автотюна
«Я определял спектр звуков, производимый земной корой или поверхностью океана и при помощи реверберации создавал карту земной поверхности и ее недр. Это как пытаться определить форму облаков по звуку грома. Комплексная проблема, которую нужно было решить». – вспоминает Энди Хилдербранд.
Спустя 3 года работы Энди в Exxon компания пришла к серьезной дилемме – 7-летняя разработка месторождения нефти на Аляске была под угрозой срыва. Если компания не успевала начать бурение, то теряла 500 млн. долларов. Задачу с кучей сложных математических вычислений доверили Энди. «В тот момент я подумал, что если я могу сэкономить столько денег для Exxon, то мог бы сделать что-то хорошее и для себя». – говорит Хилдербранд.
Поэтому в 1979 году он ушел из Exxon и вместе с партнерами основал свою компанию Landmark Graphics. В то время геофизики уперлись в технический потолок – геодезисты могли нарисовать поверхность Земли в виде двухмерной карты с одной сейсмической линией. В ответ Landmark Graphics собрали и написали софт для рабочей станции Landmark, которая могла одновременно обрабатывать до сотни сейсмических линий и рисовать карту в формате 3D.
Это был успех – компания вышла на IPO, а спустя 6 лет за $525 млн. ее выкупил транснациональный гигант Halliburton. «Я думал, что вышел на вечную богатую пенсию – чуть позже бывшая жена позаботилась о том, чтобы я еще немного поработал – и я решил вернуться к музыке». – шутит Энди Хилдербранд.
От нефти к музыке
Будучи дипломированным инженером, он всегда грезил музыкой. В детстве он виртуозно играл на флейте, а до 16 лет вполне успешно подрабатывал сессионным музыкантом. Именно это позволило Энди оплатить диплом инженера. Сказано – сделано и после продажи акций Landmark он поступает в музыкальную школу Шепарда, где изучает основы музыкальной композиции. Там он начинает работать с первыми сэмплерами, но понимает, что при оцифровке сигнала и искусственном понижении частоты звук нужной ему флейты превращался в визг тормозных колодок поезда Бруклин-Манхеттен. Это была очень плохая флейта.
Спектральная карта образца грунта, созданная при помощи машины Landmark Graphics. Похожий принцип был применен в технологии автотюн
«Синтезаторы на основе сэмплинга звучали как дерьмо. Если ты зажимал одну из клавиш, то звук длился бесконечно без постепенного затухания и прочих нюансов игры на живых инструментах. Машинам того времени отчаянно не хватало памяти и вычислительных способностей». – объясняет Хилдербранд.
Энди, ушедший на пенсию буквально пару месяцев назад, решает взять дело в свои руки и садится писать алгоритм, который иначе сжимает аудио-исходник, делая звук более теплым и натуральным. В следующем апдейте алгоритма инженер прописывает и натуральное затухание звука. Когда алгоритм был готов, Энди вшивает его в софт Infinity и начинает показывать знакомым композиторам.
Infinity играл оркестровые сэмплы так эпично и драматично, словно их только что вырезали из какого-то голливудского фильма, благодаря чему местным композиторам больше не нужно было искать деньги на оркестр, чтобы озвучить свой новый фильм. «Я обанкротил Лос-анджелесскую филармонию. – хихикает Хилдербранд. – Они были вне бизнеса порядка восьми лет».
К сожалению для Infinity, змея сожрала собственный хвост: Энди нашел дыру в этой системе, но вместо того, чтобы всем вместе покупать Infinity, компании просто стали продавать отдельные банки сэмплов. «Я продал около 5 экземпляров Infinity и потом этот рынок достиг коллапса». – вспоминает изобретатель. Но предпринимательская жилка взяла свое и в 1990 году Хилдербранд открывает компанию Antares Audio Technology, пытаясь подогреть музыкальную индустрию новым инновационным продуктом. И у него получается.
Зачатие автотюна
В 1995 году изобретатель приехал на конференцию NAMM, чтобы пообщаться с музыкантами и узнать о проблемах рынка. За обедом с друзьями и их женами он задал этот риторический вопрос, на что одна из девушек в шутку сказала «я нихрена не умею петь, почему бы вам не разработать девайс, который поможет мне попадать в ноты»? «Я обвел собравшихся взглядом, но все лениво клевали еду и смотрели по сторонам. Я сказал Жизель, что это паршивая идея и мы сменили тему». – вспоминает Энди.
Впоследствии он забыл об этом разговоре и на полгода ударился в разработку технологий, ни одна из которых не выстрелила. Начав перебирать идеи заново, Хилдербранд вспомнил про этот разговор и его заклинило. Внезапно он понял, что идея была не такой уж плохой, а фактически готовый алгоритм у него остался после работы над сейсмической активностью в Exxon.
Обрывок интерфейса прародителя автотюна Infinity
«Обработка сейсмических данных включает в себя манипуляции со звуковыми данными по отношению ко времени и неизвестными системами (модель Земли) с целью определения и уточнения степени влияния на геологические данные. Эти технологии включают в себя корреляцию (определение статичности сигнала), прогноз (деконволюция), синтез (последующее моделирование), анализ образования (спектральное усиление) и определение целостности процесса для минимизации артефактов. Этот комплекс технологий с одинаковым успехом используется как в музыке, так и в геологии». – объяснял процесс Хилдербранд в лекции для Nova Science Now.
Тогда еще не существовало примеров тональной коррекции, которая для изобретателей того времени была такой же навязчивой идеей, как философский камень для алхимиков. Главной проблемой автотюна было то, что в режиме реального времени он съедал слишком много ресурсов, так как требовал большие хранилища данных для множества вариаций одного звукового рисунка. Но такой метод обработки на лету был слишком топорным и не учитывал многие нюансы звучания человеческого голоса.
В качестве инженера-нефтедобытчика для больших массивов данных он использовал технологию автокорреляции, которая определяла не только изменения пиковых сигналов, но и составляла более-менее достоверную картину всего спектра сигнала. Этот же метод можно было использовать и в музыке.
«Когда вы меняете звуковую тональность, то просто добавляете новые звуковые волны для придания звуку пикообразных значений, либо же наоборот вычитаете волны если хотите ‘распрямить’ звук. Применяя автокорреляцию, вы получали понятную и чистую от шумов картинку, которая акцентировала внимание лишь на повторениях пиковых периодов. Мы не пытались обмануть систему, меняя звуковую волну и это было довольно элегантное решение». – говорит Энди Хилдербранд.
Элегантные математические решения стали коньком Энди Хилдербранда
Но не дайте ему вас обмануть, за эпитетом «элегантное» скрывается жутко сложный комплекс уравнений. Когда Хилдербранд объяснял журналистам принцип работы автотюна, то вынул из стендового стола несколько пухлых папок с сотнями листов математических вычислений. И это была далеко не вся технология. «В моей голове это не такая уж и сложная схема. – объясняет Энди. – Но я еще не встречал человека, которому бы я мог все это объяснить и он действительно понял бы систему. Поэтому я просто называю это магией».
Уравнения, которые нужны для автокорреляции, крайне сложны и исчерпывающи: для каждой пиковой точки звуковой волны необходимо добавить порядка 500 дополнительных значений. Это ставило в тупик всех, кто пытался сделать автотюн – чтобы поднять тональность звука с 70 Гц до 1000 Гц, вам нужен был компьютер калибра тех, что используют в NASA. Или смекалка. Поняв, что система работает, но она ограничена технологиями нынешнего времени, Хилдербранд упростил формулу и вместо десятков тысяч множителей оставил всего 4. Это был еще один элегантный ход, который и породил автотюн.
Рожденный в андеграунде
Энди написал автотюн на своем Макинтоше всего за пару месяцев в середине 1996 года. Затем он отправился на ту же выставку NAMM, где год назад услышал ту дурацкую идею и вместо с помощниками установил презентационный стенд. В этот раз идею встретили иначе. «Люди буквально вырывали программу у меня из рук. – вспоминает инженер. – Я понял, что это будет хит».
В то время процесс записи идеального вокала был похож на попытки однорукого бойскаута высечь искру из намокшего огнива. Певец должен был записать десятки, а то и сотни вариаций одного и того же куплета, после чего звукорежиссер на 3-5 дней уходил шить из этих лоскутов симпатичное одеяло. Когда появился автотюн, то он продавал себя сам, как наркотик – с помощью небольшой команды Энди Хилдербранд за пару месяцев установил свое детище в каждой музыкальной студии Лос-Анджелеса. Сначала они просто экономили время клиентов, благодаря чему могли снизить цены на услуги. Затем им пришлось покупать технологию автотюн, чтобы выжить.
И снова Хилдербранд изменил целую индустрию.
Один из первых образцов интерфейса программы
«Моему знакомому продюсеру заплатили $60 000 за то, чтобы он поправил вокал в песне Шэр. Он разрезал всю песню на отдельные фразы и слова, загрузил их в сэмплерный синтезатор и затем сыграл все это в правильной тональности. В течение одной ночи я выдавил его из бизнеса». – вспоминает Энди.
За три года автотюн стал волшебной палочкой, которая позволяла убрать множество студийных огрехов. Но он так и не выходил из андеграунда, т.к. многие продюсеры просто боялись признаться в его использовании. Для них это было сродни мухлежу.
«Несмотря на ажиотаж, никто не спешил вывешивать таблички ‘у нас есть автотюн, заходите’ над дверями студий. – вспоминает Энди Хилдербранд. – В те времена люди носились с идеями настоящей и фейковой музыки, вспомните скандал с бойз-бендом Milli Vanilli, которые сначала получили Грэмми, а потом ушли в небытие, когда люди узнали, что во время выступлений ребята просто танцуют и синхронно открывают рты под написанную продюсером песню. Они просто не хотели понимать, что многоразовая запись одного и того же куска песни – это тоже «ненастоящий» механический процесс. Только очень сложный и дорогой».
Но секрет продержался недолго.
«Каминг-аут»
22 октября 1998 года вышел альбом Cher «Believe», и он, как принято сейчас говорить, перевернул игру. Заглавный трек пластинки представлял собой пульсирующую евро-диско балладу, припев которой содержал любопытную на то время роботизированную вокальную партию. Словно голос Шер в мгновение менялся до неузнаваемости. Слушатели и некоторые критики поначалу даже недоумевали – а что это, собственно, было? Тогда еще это мало кто понимал, но данный трек стал началом чего-то большего: впервые автотюн выбрался из тени.
В процессе разработки автотюна Хильдебранд ввел специальную шкалу, контролирующую скорость, с которой корректировался сам питч. Вот как он объясняет это:
«В случае с медленными песнями, например, с балладами, ноты тянутся дольше, и поэтому питч должен меняться медленнее. Для более быстрых песен все, соответственно, наоборот. Я встроил специальную шкалу, которая позволяла менять скорость от 1 (самая быстрая) до 10 (самая медленная). Ради прикола я выставил «нулевое» значение, что позволяло менять тональность точно в момент получения сигнала. На выходе получался тот самый эффект автотюна»
Шер и ее "нулевое" звучание
До Шер артисты использовали автотюн, в основном, для незначительных изменений; при этом сохранялся их природный голос. Однако продюсеры трека «Believe» выставили то самое «нулевое» значение, намеренно придав голосу певицы роботизированный эффект.
Сингл в результате продался тиражом 11 миллионов копий, а разные компании стали продвигать автотюн под видом «Эффект Шер». «Остальные исполнители и продюсеры стали присматриваться к этому в надежде повторить успех и заработать денег, – говорит Хильдербанд. – Его использовали во всех жанрах: поп, кантри, регги, в Болливуде. Его даже однажды использовали в исламском призыве к молитве».
Секрет автотюна был раскрыт, и началась новая сага.
Фиаско T-Pain
В 2004 на хип-хоп сцене Флориды появился неизвестный рэпер с дредами и склонностью к высоким ударным. После пары успешных треков T-Pain подписался на Konvict Muzik, лейбл Akon. Примерно в то же время он решил, что лучше будет петь, чем читать рэп. Несмотря на выдающиеся вокальные данные, он считал, что ему требуется фишка – и так он пришел к автотюну. В одном из прошлогодних интервью он вспоминает:
«Я много смотрел телевизор, и каждый раз мое внимание привлекала одна и та же реклама. Это была реклама одного из множества дисков из серии «Various Artists», и там была песня Дженнифер Лопез «If You Had My Love». Тогда же впервые я и услышал автотюн. С тех пор, постоянно слушая этот трек, я думал лишь о том, как бы достать эту примочку».
Тогда же он бесплатно скачал в интернете копию Auto-Tune и начал свое восхождение к славе. В период с 2005 по 2009 гг. T-Pain стал известен благодаря своему фирменному использованию автотюна, выпустив в общей сложности три платиновых записи. За это время он то и дело появлялся на хитах, попадавших в Топ-50, работал со звездами вроде Канье Уэста, Flo Ride и Криса Брауна. За одну неделю в 2007-м четыре песни с его участием одновременно находились в Топ-10 Billboard Hot 100. «Каждый раз, когда кто-то хотел себе в песню автотюн, звонили мне» – вспоминает позже T-Pain.
В итоге, помимо музыкального успеха, это привело к партнерству с компанией Хильдербранда Anatres Audio Technologies. Позже тот даже позволил T-Pain использовать лицензию на свою технологию для создания мобильного приложения «I Am T-Pain». В результате – 2 миллиона скачиваний и прибыль в несколько миллионов долларов.
Как видим, T-Pain проделал не менее серьезную работу
А затем T-Pain постепенно начала чувствовать себя рекламной игрушкой, инструментом для продвижения разного рода товаров. В итоге он пошел на беспрецедентный шаг: основал компанию, запатентовал собственное имя и, уйдя от Antares, перешел к конкурирующей компании iZotope. Там он создал «собственный» бренд и эффект, который назвал «T-Pain Effect». Под этим именем он выпускал все: от софта до игрушечных микрофонов.
А затем T-Pain пошел еще дальше и подал в суд на Auto-Tune.
Поданный в июне 2011 года иск уверял, что Antares незаконно использует имя T-Pain в рекламных целях. Несмотря на то, что в требованиях не указывалось четкой суммы урона, утверждалось, что она «превышает 1 000 000 долларов».
Antares и Хильдербранд, разумеется, подали встречный иск, и в самый неожиданный момент обе стороны подписали соглашение о неразглашении. В любом случае, попытки T-Pain навредить Auto-Tune не увенчались успехом. «Мы изучали данные с целью узнать, повлиял на нас его иск или нет, – говорит Хильдербанд. – Наши продажи не снизились и не увеличились, следовательно, его попытка оказалась абсолютно неэффективной».
Что уж говорить, если на успех Auto-Tune не смогла повлиять даже Apple, в начале нулевых выпустившая схожий продукт. Auto-Tune по-прежнему контролирует около 90% процентов рынка. И, так уж получилось, что T-Pain ушел, а автотюн остался. Как бренд и как явление.
Критики не избежать
Несколько лет назад известный изготовитель гитар Пол Рид Смит осуждающе обратился к Хильдерберду: «Знаешь что, ты полностью уничтожил Западную музыку».
Разумеется, в этом он был не одинок. В 2009 году рок-группа Death Cab For Cutie запустил кампанию против автотюна. «Мы здесь, чтобы предупредить о вреде злоупотребления автотюном, – заявил тогда в эфире MTV фронтмен Бен Гиббард, – это цифровая манипуляция, и мы уже сыты ей погорло». Далее последовал трек Jay Z «Death of the Auto-Tune» – трек-обладатель «Грэмми», который диссил саму технологию и явление. Слушатели также не стали молчать – достаточно взглянуть на комментарии практически под любым YouTube-клипом, в котором есть автотюн. Некоторые не готовы мириться до сих пор.
Автотюн - просто инструмент, весь вопрос в том, как вы его используете
В защиту своей технологии Хильдербанд отсылает к истории звукозаписи. «Если уж жалуетесь на автотюн, жалуйтесь и на колонки, – говорит он. – И на синтезаторы. И на студии звукозаписи. Запись человеческого вокала в любой форме – это неестественно».
Хильдербанд лишь пытается сказать, что ему плевать на обратную реакцию. За долгие годы работы над технологией и в индустрии музыки, он сколотил себе неплохое состояние – достаточное, чтобы с легкой душой уйти на пенсию. Тем не менее, для успешного бизнесмена и изобретателя у него достаточно скромный офис. Заваленный уравнениями стол, несколько странного вида наград, шкаф, полный брошюр о его продукции и учебников об обработке звука. Небольшая комната с видом на парковку, да идеально пристроенной на столе моделью корабля.
«Порой я говорю людям: “Я лишь построил машину, я не направлял ее на неверный путь, – говорит, улыбаясь Хильдерман. – Но критики всегда найдутся”».