Баста — человек, который стоит на вершине рэп-игры. Если выражаться на американский лад. Год назад он издал альбом — и это был один из трех самых успешных альбомов того года в русской музыке вообще. В этом году ставки снова выросли. Баста везет рэп-отряд "Газгольдер" в тур по стране и выпускает в большой прокат одноименный фильм.

Как людям приходит в голову снять кино?

Сейчас Влади как раз об этом говорил по телефону: “Как вы вообще на это все решились?” Ну, какая-то... необходимость что ли. Необходимость.

Нужда заставила?

Нужда пришла после съемок. В момент пересчета потраченного. Захотелось предложить новую форму. Есть много музыки нашего производства. Мы решили визуализировать эти музыкальные идеи. Начали снимать. Но до конца еще не понимали, во что ввязались. Потом появились профессионалы — сценаристы, люди которые могли правильно это делать...

Не сразу появились?

Нет, не сразу. (смеется) Два года прошло. Нам объясняли, что необходим профессиональный сценарий. Но мы понимали для себя, что у нас немного по-другому. Потому что мы не есть актеры. Но понимание, что такое актерская игра у нас тоже есть, как у людей совестливых. И созрела идея, что мы должны играть самих себя. Приблизить сюжет к реальным событиям: клуб, музыканты, Москва, Курская, события, которые разворачиваются вокруг нас. Чтобы мы не играли сложнейшие драматические роли и зрителям не пришлось говорить то, что мы сами говорим, когда смотрим плохой фильм.

Мне кажется, это больше фанское кино, ориентированное на людей, которые слушали всю нашу музыку. Понимают наш посыл. И придут на фильм, снятый нами и о нас. Но было и понимание, что это не должно быть ******* [обман] из серии “Гуф, Баста, мы сняли кино, приходите” — а там окажется стрит-видео, снятое на фотоаппарат. Поэтому у нас очень серьезная операторская работа, у нас работает Гринякин, который снимал “Околофутбола”, “Адмирал”, “Высоцкий”. Леша Куприянов, который работал на “Духless”. Честное кино в том смысле, что мы работали, мы вкладывались, а не просто отъюзали нашу фан-базу. Люди сейчас смотрят американское кино, имеют возможность сравнивать. Не хочется потерять тот, можно сказать, авторитет, который я заработал, ради каких-то там…

Пары миллионов долларов?

Маловато! (смеется)

Что произошло с предыдущими фильмами “Рвы” и “Чайный пьяница”, которые снимало объединение “Газгольдер”?

Это были очень крутые любительские работы. Но сказать, что это кино для широкого проката, нельзя. К сожалению, потому что мне очень нравятся эти работы. Они есть, они появятся в контексте будущих каких-то работ.

Какой жанр у нового фильма?

Вот это для меня сложно. Юмор есть. Любовная история есть. Трагедия есть. Приключения есть. Криминал есть. Что это? Семейное кино! (смеется). Вообще это достаточно тяжелое кино, где много исторических сносок, параллелей с прошлым, крючков, показывающих, что все это уже было. Понимаешь, у нас была возможность снять фильм, который от нас, в принципе, все ждут. То есть, криминальная история, драки, наркотики и прочие вещи, с которыми традиционно ассоциируется наша шайка. Естественно, мы на это не могли легко согласиться и сняли другое кино, достаточно сложное. Есть сцены — они были в трейлере, где я в парике и с белым глазом — это большое стихотворение Олега Груза, это сложнейшая работа. Это ****** [рифмуется с “конец”] был. То есть, то что люди при***** [сильно удивятся] — это точно. Переживание будет очень серьезное, потому что я в это переживание вложил много сил.

Что в фильме делают все рэперы?

(Подумав) То же самое, что они делают в жизни. Занимаются музыкой. Живут.

У них эпизодические роли?

Нет! В нашем фильме нет главной роли, которую обслуживают остальные.

То есть, ты не в главной роли?

У меня большая роль, но она не главная. Это была главная задача — чтобы не превратить фильм в “он шел, поднимался, пробивался” типа “Восьмой мили”. Показать, что люди, в определенный момент загнанные в угол обстоятельствами, жизнью, могут сообща им противостоять. Дать свой ответ в условиях, которые заданы. Там нет супергероев и спецспособностей. Но там есть круто придуманный сюжет — что немаловажно, достоверный на 100 процентов. Применимый к жизни, я имею в виду. Помнишь наш клип с Крестной Семьей “Отмели”? Это была реальная схема из жизни. Достоверная. У нас были очень серьезные консультации, назовем это так, с людьми, которые занимаются темами, которые показаны в нашем фильме.

Почему эта история заинтересовало прокатчиков?

Мы просто пришли, рассказали суть и всех это воодушевило. Мы представляли трейлер на кинорынке, и было очень удивительно, как люди, которые давно и профессионально занимаются кино, дают столько одобрительных комментариев. Важна ведь еще и история вокруг фильма — то что это делают музыканты. Я бы сам на такое кино пошел. Если бы, скажем, такой фильм сняли не мы, а Black Star, я бы обязательно посмотрел. Увидеть, кто как играет, увидеть этих людей в другом слегка амплуа — это же интересно. Это определенного рода спекуляция, но она раздута не нами, а просто людьми, которые нас слушают и которым это, скорее всего, интересно. Не зря за первую неделю трейлер посмотрели 500 000 человек.

Чему научили съемки и что точно нельзя делать, если решил снять фильм?

Съемки научили вообще всему. Я теперь знаю весь схемочный процесс, как называются приборы и что нужно делать, чтобы у тебя не ******** [воровали] деньги. Потому что практика показала, что те бюджеты, которые мы видим у людей, снявших фильм, они космические и не имеют отношения к реальности. Поэтому необходимо личное участие. Ведь когда-ты снимаешь на свои — ну понятно же, да? Даже когда отдыхаешь на свои, то с отеля спрашиваешь от начала и до конца.

Съемки научили, что это сложно. Что нужно выделять на это специальное время. Что нельзя заниматься этим в промежутках между гастролями. Чего нельзя делать? (подумав) Нельзя снимать коммерческое кино. Не то что я за какой-то безумный арт, — но просто если ты в первую очередь подстраиваешься под тенденции и тренды, то ничего хорошего не получится.

Каким получился бюджет, если подсчитать недополученную прибыль от концертов, на которые ты из-за съемок не поехал?

*******! (рифмуется с “конец”)

Безумные деньги?

Для меня безумные.

Рассчитываешь, что они вернутся?

Как любой нормальный человек. Но если вдруг нет, это не превратится для меня в трагедию — я почку свою не закладывал.

Поговорим о туре. Сколько концертных директоров с вами ездили?

Один.

А артистов?

Всего 20 человек.

И как с этим можно справиться в одиночку?

Ну вот такая система. Это, на мой взгляд, серьезная задача. Но опыт есть, есть понимание, как все сделать правильно. Этих региональных организаторов мы знаем уже много лет. И они знают, какие мы гады, какие мы требовательные. Такого еще не было в русском рэпе, чтобы 20 городов, 20 артистов, и это тоже приятно. Приятно, что смогли соединить фильм с туром, правильно выстроить эту историю. Ну и еще мы этим фильмом, туром, выводим на кинорынок название “Газгольдер”. Вариантов названий было много, но в итоге мы пришли к тому, что это больше всего соответствует, и лучшего всего будет подходить следующим работам.

То есть, потом будет кино “Газгольдер 2”?

(смеется) “Баста 1”, “Баста 2” Это ужасно, конечно, люди где-то подсойдут с ума. Но а почему нет? Мы пришли к этому. Странное название, сложное? Для меня показателен пример группы Триагрутрика, которая придумала максимально неудобное название, но превратила его в абсолютно узнаваемое.

Как вы Гуфа убедили ехать в тур? Он же больше не артист лейбла.

Заставили (смеется) Ну как мне рассказывать? “Избили, приехали бандиты”, ты такого ответа ждешь?

Он на сольных концертах заработал бы больше, чем на подобных сборных, не так ли? И если я правильно понимаю, ты и сам себя на этих сборных концертах обижаешь. В смысле, меньше зарабатываешь.

Конечно. Потому что это в поддержку фильма. Но если фильм принесет прибыль, естественно, никто не будет обижен. То есть, заработаем 570 миллионов евро, как я рассчитываю, и со всеми, естественно, поделимся. С Гуфом как договорились — есть кино, в котором все снялись. Есть гонорар, на который поем неполную программу. Ненапряжно, в принципе, 7-8 песен. Да-нет?

У истории наших с ним взаимоотношений такой духан, что когда мы снова начинаем сотрудничать, то люди, которые этот духан раздувают — они, наверное, в **** [в крайней степени удивления]. А по факту, никто ничего конкретно не говорил. Ничего конкретно не объяснял. Кто-то что-то сказал, кто-то поднабросил.

Летом, кстати, мы планируем очередной концерт “Баста+” в Зеленом театре. В прошлом году нам пророчили, что если концерт будет без Гуфа (а прежде летом в Зеленом театре проходили концерты “Баста и Гуф” — прим. Rap.ru), то это будет…

Провал?

Провал, да. Практика показала, что все нормально. Не то что это злорадство, в смысле того, что Гуф был или не был, а просто вот так обстоят дела. И мне, конечно, очень нравится с ним выступать. Это неописуемый человек, который мне очень нравится. Вот непонятная связь, которая длится все эти годы. И то, что было между нами, личные какие-то моменты, в этом есть какая-то… Знаешь, это как я со своим братом. У нас тоже нет близких отношений. Так и тут. Мы не виделись много времени. Но между нами не было того, чего мы не говорили. И Guf, с его любовью обходить острые углы, всегда конкретно мне говорил, что ему не нравится, что его злит — или что ему нравится.

Пошел бы ты на объединенный концерт группы Centr?

Конечно. И сам вышел бы “Город дорог” спеть. Это, знаешь, как последняя серия “Доктора Хауса”. Ты его смотрел так долго, что последнюю серию не посмотреть не можешь. И у меня претензий к группе Centr, если вопрос был об этом, никаких быть не может. У нас есть свои моменты со Слимом, с твитами непонятными, с “Баста+” этим. Не слышал эту историю? Ну, что когда мы выпускали сборник “Баста+”, то собрали все песни, которые были записаны совместно. Были найдены все копирайты, все директора, все уполномоченные по правам. Всем было проплачено. Мы договорились с Птахой, договорились со всеми, и выпустили. Слим, с которым там тоже была совместная песня, после этого написал, что я такой-сякой, “ты в своем репертуаре, Вася”, да. Я начал звонить Купе: “Вадик, чё за ***** [поворот событий], я же попросил тебя обо всем договориться”. А люди, у которых права на эту песню, у нас с ними подписана бумажка и получено полное разрешение, а Слима просто не поставили в курс. Вопрос мелкий, но из-за таких мелких покусываний было какое-то напряжение. Которого у меня сейчас уже нет — просто немного злорадствую, как, естественно, желчный человек! А на концерт бы сходил.

В том, что Гуф ушел с “Газа”, какова доля вины его супруги?

Айза приезжала к нам в гости. После их расставания с Лехой. Потому что она снимается в фильме, мы просили ее о параллельном промо — как мы и с любым артистом договаривались. Всё было на позитиве. Может это, конечно, актерская игра была такая.

В то время были рабочие чисто моменты, которые вызывали недопонимания у Айзы и у нашей стороны с тем человеком, который у нас работал, занимался вопросами наших артистов и некачественно свою работу выполнял — Юрий, да. Многие проблемы были из-за чудовищной, как это сказать, бюрократии, волокиты и непонимания ситуации. И когда мы сели поговорить: вот тут сидел Вадик, здесь Айза, здесь я сидел. Прозвучали конкретные вопросы: “Какие проблемы между нами, которые невозможно было бы решить?”. Оказалось, что всё разрешимо.

А какой вклад сделала Айза в увод Гуфа из Центра или, там, с “Газа”, я не знаю. Потому что любая нормальная женщина ставит своего мужчину на первое место. Любая жена говорит: “Ты самый лучший, они без тебя никто”. А дальше вопрос к мужчине. Потому что мужчина выбирает. Не знаю, я закончу — я очень рад, что все вот так вот. Потому что проговорены многие моменты, больше нет никакой теневой стороны, потому что больше всего проблем плодит именно какая-то скрытая от всех информация.

Гуф был в группе Centr, он ушел из нее, пришел на “Газ”, заключил с Газом договор о работе. Попросил другой подобный договор забрать у “Монолита”, чтобы мы выполняли продюсерские обязательства как лейбл: а это съемки клипов, контроль за гастрольным графиком, общение с прессой, весь стандартный набор. Все это осуществлялось, но музыка — это личные отношения. И когда начались какие-то личные непонимания, это все начало превращаться в злость, в одолжения, в нежелание…

Я понимаю почему так. Ну, я понимаю его. И не сужу ни в коем случае.

Потом закончился контракт, подписанный еще с “Монолитом”, который действовал до 2012 года. И всё. Леша остался при своих, занимается с тех пор собой самостоятельно. Неясно, из-за чего было столько шума. Любой желающий человек мог зайти в интернет и проверить юридическую информацию, что есть договор. И что если бы это были не мы, то это был бы “Монолит”. Но так как к нам пришли и попросили, чтобы это был не “Монолит”, а были мы, и мы потратили время на это, потратили ресурсы, чтобы этот договор перешел к нам. То что мы были заинтересованы в этом — конечно. Как любые нормальные люди. В плане музыки интересно, в плане коммерческой составляющей интересно. Обычная работа, точно так же мы работаем со Смоки, Словетским, Триагрутрикой, Тони Тунайтом.

Какие перспективы у этих и других артистов “Газа”?

Все зависит от их личных качеств. Какие перспективы? Я у себя не знаю, какие перспективы, братан. Я знаю только, что есть какая-то музыка, которая мне нравится. Мы делаем альбом со Смоки — мне нравится эта музыка. Мне нравится альбом Тати, нереальный просто. Мне нравится, что делает Tony Tonite. Приезжали англичане с iTunes и поверить не могли, что это простой белорусский парень, а не житель Нью-Йорка, поющий с уругвайским акцентом. Я могу сказать одно — я максимальные усилия прикладываю для работы с тем, что мне надо. Верю искренне в это. ******* как верю! Я, может, как сумасшедший преступник, который профессионально сам себе врет, когда детектор лжи проходит. Но я в это верю. Я могу сказать, тем, вот что я не верю, я не занимаюсь. И мне кажется, люди это чувствуют.

У нас есть это кино. И, возможно, кто-то не выстрелит в музыке в чистом виде, но они по-другому будут восприниматься людьми в кино, на большом экране. То есть, вот так мы вместе идем, у каждого своя роль, честная такая. Если лирику отодвинуть, то коммерчески это, ну, логично. Мы верим в свою музыку, как любые фанатики лейбла. Мы считаем, что наша музыка, — она крутая. Нам нравятся наши песни — Баста, Ноггано, Гуф, Смоки, все вместе мы делаем, на наш взгляд, уникальный продукт. И считаем, что люди наши, придя посмотреть фильм, заплатив за билет 327 рублей, оценят нас. И мы, возможно, избавимся от необходимости колесить по стране столько концертов. Мы сделали продукт, нравится — приходи. Ну, это же честно, как твое мнение? Или я в статье прочитаю?

А что тут может быть нечестного?

О том и речь! Мы не играем в каких-то надувных трушников или псевдоинтеллектуалов, которые придумывают сложнейшие схемы. Она проста. У нас есть аудитория. Мы написали, на мой взгляд, отличный сценарий. За другой бы мы не брались. Очень профессионально все сняли и смонтировали. Приходите, встретимся на кассе. Ну первые же мы в этом, скажи? Первые рэп-кино сняли.

Сколько русских альбомов в прошлом году продавались лучше, чем “Баста 4”?

Если судить по iTunes, всего два — альбомы Земфиры и Лепса. Хорошая компания. Но вообще финансово это полная ***, вообще ничего. В сумме “Баста 4” на iTunes купили, ну, 50 000 копий.

Это же меньше денег, чем если дать один концерт.

Это, увы, так. И давайте учтем траты, которые мы несем — 20 человек штат, и зарплаты у нас по Москве достаточно адекватные. Ну а как по-другому? Вот так это работает. А тем более, вместе веселее.

Последний вопрос — можешь припомнить момент, когда ты почувствовал себя обеспеченным человеком?

Когда я получил первую зарплату в 1000 долларов. Я приехал в “Газ”, нам троим снимали квартиру трехкомнатную на Земляном валу, и вот такая была зарплата. После Ростова я почувствовал, что я богатый человек. И спустил всё за два дня!