“Давно у меня не было интервью с Rap.ru” — размышляет вслух Гуф. “Четыре года”, — подсказываю я.

Гуф не очень охотно дает интервью. Об этом он прямым текстом говорит в треках, на это жаловались многие мои коллеги — ну и вообще, попробуйте найти хотя бы одно его интервью за предыдущий (максимально насыщенный самыми разными событиями) год, никакой поисковик тут не поможет.

Все его новости принято узнавать из твиттера, где порой проходят сеансы “вопросов и ответов” со слушателями. За что отобрали водительское удостоверение? Планируется ли фит с Луи и Базукой? Будет ли автограф-сессия в Киеве? На них Алексей отвечает лаконично и по существу. Видимо, из-за лаконичности, твиттер и стал его любимой социальной сетью: во Вконтакте он почти не появляется, хотя и говорит, что сделал там “тайную” страницу с шестью друзьями — для обмена фильмами и музыкой.

“Смотри, какой прикол, спам-волна в твиттере, — показывает он телефон. — Мне присылают мои цитаты в кавычках и прикладывается демотиватор с ним. Совершенно никак со мной не связанный. Иногда их двести подряд приходит. А еще бывает, пишут: “Леха, смотри!”. У меня 3G нет, я еле-еле открываю, вдруг там что-то интересное — а там фотка этого пользователя, около стены в школе”.

Гуф переключает каналы и попадает на китайский. “Давай поставим что-то такое для фона”, — просит он. Сейчас мы на первом этаже большого дома, неподалеку от Киевского шоссе. В подвале находится домашняя студия, а на большом диване, рядом с Гуфом, сидит BluntCath — битмейкер и звукорежиссер; для записи он специально приехал сюда из Петербурга. По комнатам молнией носится щенок такcы Zoomie. На столе консоль, бутылка Jameson, возле дивана большая плазма — в общем, обложку нового альбома “420” срисовывали явно отсюда. Ее рисовали Иван Поздняков и Антон Волков, он же — Scut36. Антон сидит здесь же и рассказывает, как для этого в течение шести часов выкладывал из травы название пластинки. “Многие пишут, что это первая моя нормальная обложка за все время существования”, — улыбается Гуф.

О его коллабораторе, Ригосе, информации мало: работает таксистом, участвует в группе True Jamaican Crew — вообще, многие узнали о его существовании год назад, когда вышел клип на заглавную песню пластинки “420”. Как выясняется, знакомство произошло тоже практически случайно.

“У меня есть товарищ в Москве — он занимается страницей моей. В рэп-кругах вращается, но мало кто его знает. И он на протяжении двух-трех последних лет ставил мне фоном Ригоса. Я заходил в гости и постоянно просил выключить: “Что это за ерунда играет?”. А один раз зашел, сидел — и там играл этот музон. Остался один, прислушался, и мне очень понравилось. Спрашиваю, а кто это такой? Он говорит: “Да я тебе на протяжении двух лет уже это ставлю! Молодые ребята: Ригос, True Jamaican Crew”. Мы познакомились, пообщались, сняли клип”. Похожую волну Гуф поймал и с BluntCath: тот приехал и собрал в доме студию. “Он все сделал так, что мне нравится, как это звучит после первого дубля — еще сырое, несведенное”.

“Сам очень хочу, чтобы альбом поскорее вышел”, — позже признается Гуф. Союз артиста, которого ждут во всех концах страны — от Хабаровска до Твери, и человека, поющего под автотьюн в стилистике Future или Mavado, получается действительно необычным, даже если не слушать выложенные в интернет превью треков. А если послушать, то можно обнаружить, что в некоторых треках манера читки Гуфа меняется, иногда совершенно неожиданно ускоряясь.

“Немножко решил поэкспериментировать, — так он это объясняет. — Я вообще не любитель экспериментов, побаиваюсь их. А здесь есть пару моментов, решил попробовать. Но сам альбом не будет полностью экспериментальным. Он оригинальный, может быть, потому что отличается от моих сольных альбомов и альбомов Centr”.

Рядовой слушатель Гуфа настроен к Ригосу негативно, приходилось не раз слышать намерение “давайте вырежем его куплеты после выхода пластинки”. “Классно!” — реагирует на это Алексей. “Альбом прямо разделяет, показывает, где грань между людьми понимающими и тем, кому это слушать не нужно вообще. Очень радует, что если кому-то это нравится, то это обычно правильный человек. А если не нравится — то человек посторонний”.

Спрашиваю, следит ли он за западным хип-хопом. Выясняется, что один из любимых новых рэперов Гуфа — Gucci Mane. “Меня почему-то из всей этой южатины он один радует. Нравится, что он мегатрушный. Садится в тюрьму — его за это любят. Он живет, обо всем этом читает, и все это на виду — я представляю, что у него за жизнь! Хотя татуировки у него — п....ец. Он самый е.....тый, наверное, из всех”.

“Я ходил на Waka Flocka, постоял, посмотрел. Очень весело, очень круто, энергетика невероятная. Но я чувствую, что перетусовал уже. Пережрал свои таблетки, перетоптал свои тапки, передергал локти”. “Не планируешь в будущем трэпануть?” — подключается к разговору Антон. “Сомневаюсь. Я скорее запою уже”.

Во время ночных “вопросов-ответов” в твиттере был анонсирован еще один альбом, зимний. Про него не ясно никаких подробностей. “Не хочу ничего загадывать. Просто хороший темп сейчас набрал, все пишется. Пол-альбома уже записано точно, есть идеи для новых треков. Осталось все это довести до ума — и времени еще в запасе дофига. Поэтому рассчитываю за год два релиза выпустить. Удобно очень: и студия в доме находится, и звукорежиссер здесь”.

Почему человек, по песням которого многие изучали географию Москвы, решил вдруг переехать за город? “Я еще в детстве мечтал. Мне нужно очень много пространства. У меня произошли некоторые события в жизни, которые заставили переехать за город. В то же время я сам давно хотел пожить один где-нибудь, чтобы все было под рукой и чтобы никто не мешал. Потому что режим и рабочий график у меня нестандартный. Я все будни сижу дома, вставать рано утром и ехать в центр Москвы по пробкам не надо. А в пятницу я просто уезжаю из Москвы на гастроли. Поэтому за городом удобно жить. Пока все устраиваю здесь удобно для себя, собрал студию, привез звукача из Питера. Мы как бы уединились тут, живем на своей базе”.

Вспоминаю, что похожие вещи в недавнем интервью говорил ST. Гуф смеется: “Саша, извини, но надо озвучить этот момент”.

“Он же приехал ко мне, офигел. Походил, посмотрел. Говорит, ты извини, но я у тебя слижу эту идею. И через два-три дня звонит и говорит: “Леха, мы тоже переехали за город”. Но в своем интервью об этом не упомянул. Теперь мы вывели сорванца на чистую воду!”.

Zoomie залезает на колени к Антону и радостно падает оттуда на пол. “Ты чего, у нее внутренности сотрясутся!? — нервничает Алексей. — Такса — это же не кошка!”. Отмечаю для себя, что совсем не удивлюсь, если человек, чей творческий метод — максимально лично, откровенно рассказывать о своих близких, напишет трек про собаку.

“У меня была такса в свое время. Но ее отравили — шесть лет назад или даже побольше. Просто люди какие-то, у родителей в садовом товариществе. Там за сутки умерло пять собак — видимо, кто-то накидал крысиного яда. И такса моя в том числе. Огромная потеря была. Ее звали Гара, это с югославского переводится “Черная”. Zoomie мне очень ее напоминает, только не характером. Это вообще суперпротивная собака. Вынос мозга просто. Она устраивает максимальный кипеш, мы каждый раз со страхом открываем дверь, если уезжаем куда-то. Возвращаемся — и тут полный п.....ц. Мусорка по всему дому, носки, кофты, кеды на чердаке. Она еще научилась бегать по лестницам здесь — и зона поражения увеличилась в десять раз”.

На Гуфе сейчас худи с эмблемой ZM — лейбла, где кроме него нет ни одного артиста. Сам он называет его “ghost-label”, лейбл-призрак. “ZM — это просто я, все, что связано со мной. Вряд ли я, как Птаха, смогу похвастаться списком артистов, миллион имен перечислить. У меня никого нет. Есть лейбл, где есть я. У нас есть много планов, разных, далеко идущих, но все очень медленно шевелится, ничего не происходит. Все на стадии “вот-вот”. Мы присматриваем артистов к себе молодых, хотим сделать творческое объединение. Обозначить тех, кто близок к нам. Официально обозначить, но не поджимать никого”.

Разговор о лейблах переходит на Газгольдер, с артистами которого Гуф сейчас гастролирует в поддержку одноименного фильма. При этом отношения с “Газгольдером” он расторг больше года назад, аккурат перед выходом альбома “Сам и”. Расторг без особого шума, “ушел по собственному желанию” — но позже это вылилось в едкую твит-переписку с Бастой. О причинах ухода он тоже особо не распространяется.

“Я просто решил отдохнуть от этого движения. Остаться один. Сам по себе. Просто решил уйти с “Газгольдера”. Как вот раньше решил уйти с “Монолита”. У нас не было конфликтов, нормально все. Я просто решил попробовать себя отдельно от Васи. Абсолютно на спокойном мы разошлись и общаемся нормально по сей день”.

В фильме “Газгольдер” каждый из артистов играет самого себя, роль Гуфа, по его собственному признанию, эпизодическая. В гастрольном туре все наоборот — он один из хедлайнеров. “Хочется уже разделаться с ним, — жалуется он. — Все силы забирает сейчас. По четыре дня в неделю мы в нем. Это правда очень сложно — каждый из 30 человек, которые с нами ездит, не даст соврать. Смоки пишет, что турить всем вместе весело, но я не знаю, откуда у него столько энергии — он бегает по автограф-сессиям, фоткается на Майдане в Киеве. До этого я плохо себе представлял, как можно так гастролировать, но это все так здорово организовано! Мы приезжаем в аэропорт, минимум времени ждем, как раз кофе попьем — и тут другой самолет, прилетаем, и у нас еще куча времени. Это интересный опыт вообще. Я только недавно имена у всех запомнил, кто с нами ездит”.

Слушал ли газгольдеровских новичков — Скриптонита и Тони Тунайта? “Очень нравится творчество Скриптонита. Я считаю это правильным трэпом, такой крэковой музыкой. Это трущобный рэп, он качает. Я к нему подошел пожать руку в Питере, на газгольдеровском концерте, сказал, что рад знакомству. Думал, что он будет с нами ездить, но сказали, что он поехал в Казахстан дописывать альбом. А Тони Тунайт очень круто поет. Нравится то, что он делает, нравится продукт. Я могу сравнить его с музыкой Джона Ледженда или Ленни Кравитца”.

Как артист сейчас Гуф находится на полном самообеспечении. У него есть небольшая команда: человек, работающий с сайтом и соцсетями, концертный менеджер, люди, которые занимаются выпуском альбома. Тем не менее, все происходит не так быстро, как хотелось бы.

“У меня просто еще в личной жизни параллельно происходят движения, это стопорит немного творческую жизнь. У меня очень много проблем произошло в жизни. Умерла бабушка — это очень долго и мучительно происходило. В течение года она лежала в коме, между жизнью и смертью. Проблемы с женой очень большие, все уже дошло до развода и, скорее всего, поэтому сейчас живу за городом. Из-за этого тормозится все. Люди спрашивают: что происходит, случилось что-то? Конечно, много всего случилось. У меня отобрали права, сейчас все сложно с передвижением, я езжу с водителем. Но сейчас у нас новая программа с Ригосом, доделаем — и поедем по городам”.

“В основном происходят плохие, сложные ситуации, которые подталкивают к творчеству, — делает он парадоксальный вывод — Очень прет на хип-хоп сейчас. Это плохо, но так и есть. Я, наверное, действительно один из тех артистов, которым “чем хуже, тем лучше”.

От вопроса про супругу никуда не уйти: разрыв в семье Долматовых обсуждали даже самые далекие от хип-хопа издания. И если Айза дала на эту тему несколько интервью — каждое разной степени скандальности — то ее муж предпочитал отмалчиваться. “Естественно, мы общаемся. Я общаюсь с ребенком постоянно — и уже из-за этого с ней приходится пересекаться. Я думаю, что со временем у нас все уладится. Сейчас все, конечно, сложно протекает. Она ничего не может понять, я ничего не могу понять. С этим связано очень много каких-то версий: мы оба в а..е, решили какую-то паузу взять и сейчас ничего не делаем. Я не знаю, почему все так происходит, как реалити-шоу. Ни одну из жен рэперов так не обсуждают, ни у кого столько фолловеров в твиттере нет. Может, потому что у меня рэп такой — я рассказываю только про себя, люблю вынести личную жизнь на слух”.

“Ее очень любят, она притягивает маленьких девочек. При мне ей звонили мамы из регионов, благодарили за влияние на дочерей. Говорят: “Айза, спасибо огромное, с вашей помощью наши дочки перестали тусоваться, стали учиться готовить”. Она молодец, на самом деле. Что бы ни делала, делает от души, и у нее большое будущее. Я только добра ей желаю, просто со временем наши пути разошлись — мы изучили друг друга досконально”.

Последний раз Айза появилась в программе Первого канала, речь в которой шла про алкоголизм. Обошлось без громких заявлений, но закончилось тоже не особо благополучно — конфликтом с ведущей. “Айза взрывная. Она сходит с ума иногда. Я стараюсь как можно меньше об этом знать, оградить себя от информации. Но все равно это бывает: “Ты видел новое интервью?”. Я открываю интернет, смотрю ролики, и там меня поливают грязью. Совсем недавно мы вроде общались, уладили все, а тут я узнаю, что рэп — это музыка для мудаков, для дебилов. Что она никогда не любила рэп, просто приходилось слушать, потому что “жила с рэпером”. И по мне так проходится там! Я звоню ей: “Зачем ты это делаешь?”. “Извини, у меня было плохое настроение, я больше не буду!”. Спустя две недели смотрю — то же самое. Ну это женщины, ее можно понять. Я все прощаю. Я просто обещал ее родителям, что буду молчать, не буду отвечать ей хамством каким-то. Ну правда, у нас еще ребенок растет, у него вся жизнь впереди”.

“Но треки мне писать никто не запрещал”, — после паузы добавляет он.

Часто ли видишься с ребенком? “Часто, как можно чаще. Бывает каждый день, бывает через день, бывает не вижу его по три-четыре дня из-за гастролей. Сейчас закончу комнату ему делать в доме — и мне разрешат брать его с ночевкой в дом”.

Спрашиваю, с кем останется ребенок после развода — и это, видимо, становится последней каплей: Алексей взрывается. “Ты репортер с Rap.ru — вы о рэпе спрашивать должны! Ты сам как желтая пресса себя ведешь сейчас. Из-за того, что это интересует ваших читателей? Да это интересует всех абсолютно! Об этом могут “7 дней” спросить, но не Rap.ru. Это как по MTV показывать шоу с пидорасами и только три процента клипов! Вас это как е...т вообще? Для этого есть специальной направленности издания. П....ц, я сыт по горло вообще этой х....й!”.

Перевожу разговор на баттл Versus, который почти все рэперы осуждают и почти все — смотрят. “Александр Степанов абсолютно по-мужски выиграл у Гарри Топора, — говорит Гуф. — Один из немногих баттлов, когда кто-то выиграл достойно. А так, у меня есть какие-то свои фавориты. Мне нравится, как Окси убрал Крипла, хотя и Крипл в этом поединке тоже понравился. Жалко, что Нойз проиграл Топору — но я его зауважал после этого больше, чем Топора”.

Вообще, посыл баттл-рэпа ему неприятен, на альбоме “420” есть даже трек про это. “Они все, видимо, насмотрелись баттлов американских, где читают “Твоя мама такая толстая, что можно припарковать на ее жопе 15 тачек”. У нас про маму вообще открывать рот противопоказано. Есть слова, которые недопустимы совсем, за которые в некоторых местах е...т просто в жопу без разговора. А тут стоят молокососы, которые кроме школы и монитора ни...я не видели, называют друг друга пидорасами. Вообще, так не идет это некоторым. Иногда человек может материться так, что мат приукрашает речь — тогда он допустим. Но если ты себя позиционируешь как серьезный артист и такое себя позволяешь, то можешь парой фраз себя похоронить. Нужно быть очень аккуратным со словами в русском рэпе”.

“Сейчас очень многие границы стираются, — задумчиво говорит он. — И часто обидно за это. Люди забивают на традиции. Хотя, может, тут дело в возрасте. И если бы мне было 18 лет сейчас, я бы тоже всех х....сил и мам бы всех е...л. Но с высоты своих лет я смотрю на это… и очень много происходит не того”.

Есть ли то, что радует? Оказывается, что есть — к примеру, новые альбомы Каспийского Груза и Муровья.

“Мне нравится, когда все понятно у артиста. Мы вчера с BluntCath это обсуждали: для меня больше всего важен смысл. Хорошо, если это зарифмовано неплохо. За...сь, если прочитано класcно и на хороший битос. А для некоторых офигенно только, когда зарифмовано круто. А для меня важен посыл: чтобы ты послушал трек и что-то вынес из него. А не просто набор непонятных слов. Очень не нравится, если чересчур умничают — вот Окси это любит, Ассаи. Обламывает, если слышишь текст и чувствуешь себя дураком. Если это одно непонятное слово за куплет, я спрошу у кого-то, что это значит. А если весь куплет из таких слов состоит, то может, я вообще чего-то не догоняю?”.

Говорю, что многие удивились, услышав на последнем альбоме Каспийского Груза песню с Гуфом и Слимом; “Я тоже удивился” — сухо замечает он. Чуть раньше, на предложение прокомментировать слухи о реюнионе Centr он ответил решительным отказом.

“Ты помнишь, какие были ощущения от первых концертов Centr?” — интересуется Антон, перед тем, как идти в студию фотографировать Гуфа и BluntCath за работой. “Лично я был в а...е от того, что все это происходит. Никто о таком даже не думал”. Мне почему-то вспоминается его старая запись на форуме hip-hop.ru в 2003 году, еще под ником Rolex-X. “На самом деле, вы, люди, просто плохо представляете себе, что надвигается”, — писал тогда Алексей, сейчас эти слова выглядят по меньшей мере пророческими.

“У меня тогда было много амбиций. Казалось, что я сделаю что-то сейчас. Очень хотелось внести какую-то лепту. Я даже не мечтал, что буду и дальше этим заниматься. Записал один трек “Китайская стена” — просто чтобы себе лично это доказать. Что я могу сам себя послушать в наушниках. Записал за час, иду слушаю в плеер — и мне прямо это понравилось. Я отнес ее на программу “Фристайл” Панде с Карандашом. Ее поставили через неделю в той программе: я иду и слушаю сам себя по радио. Тогда я понял: нифига себе, так легко все это происходит”.

Он рассказывает, как относил свои треки на Respect Production, и Григорий Зорин (сейчас продюсер Noize MC, а тогда — Масяни) предложил ему снять мультипликационный клип. “Хотел из меня сделать Масяню”, — смеется он. “Я просто никогда не хотел сниматься в клипах, вообще не хотел светиться. До последнего не хотел палить лицо. Иногда и сейчас меня это напрягает”.

“Я сто лет не давал интервью”, — в конце мы возвращаемся к тому же, с чего начали. “Вот в Киеве проходил фестиваль, и там за сценой много изданий у гримерки было. Я смотрю и понимаю, что всех их уже сливал раза по три в каждый свой приезд. Многие уже не подходят, ничего не спрашивают. Я не понимаю, зачем. Если что-то происходит, я сразу же напишу об этом в треке. Я же никогда не хотел внимания, хотел только поменьше его”.

“Надо тебе перестать писать музыку, — шутит Антон. “Тогда меня вообще за...ут”, — следует мрачный ответ.