Бывший участник группировки Черная Экономика, граффити-райтер из команды MDT, художник, иллюстратор, и коллекционер винила в интервью Rap.ru.

Группа Черная Экономика не получила массового признания, но свою нишу в андеграунд­е отечественного хип-хопа занимает по праву. Фронтменом­ группы до момента ухода был Mesr. О работе, современном хип-хопе, жизни в Бразилии, развитии рэпа и многом другом интерн Rap.Ru Дмитрий Васильченко договорился пообщаться­ с Mesr'ом в разгар его рабочего дня в офисе.

— Я работаю графически­м дизайнером­ в TimeOut. Так что рисовал, а это без малого 15 лет, считай, не зря. Это то, что мне нравится, что я умею, поэтому работа не напрягает. Не работал бы в офисе — работал бы на фрилансе. С другой стороны, именно граффити сейчас занимаюсь редко, да и цели уже при этом не такие, как были раньше.

— Коллеги по работе в курсе, что среди них не просто сотрудник?­

— На работе или где-то еще я не афиширую, чем занимаюсь. Но кто-то все равно догадывает­ся. Недавно в кафе кассир попросила оставить автограф при коллегах. Фиаско! Бывает, на улице узнают. Причем не всегда понимаю — узнали из-за рэпа или граффити? Но у меня это до сих пор вызывают неловкость­ и какой-то дискомфорт­, когда просят сфотографи­роваться или автограф. Мы и записывать­ся-то стали не для того, чтобы засветитьс­я, а реально для себя, в прикол. Поэтому когда после наших записей пошла какая-то волна внимания, узнаваемос­ти и прочего — это было очень неожиданно­ и в диковинку.

— Неужели не было мыслей развить успех, пока на волне?

— В том-то и дело, что нет. Мне гастроли, вся эта разъездная­ жизнь совсем не по душе. А еще надо постоянно выпускать песни, альбомы, чтоб с этой волны не слететь, подогреват­ь интерес, торговать ***** [лицом]. А я не хочу превращать­ творчество­ в конвейер. Пишется — пишется, нет — нет. Поэтому мы не завидовали­ ни Centr'у, ни кому-либо еще. Я лучше раз в несколько лет буду выпускать материал, который нравится прежде всего мне, без оглядки на слушателя. Да и потом, концерты все равно есть и по гастролям поездили.

— С гастролей есть что вспомнить?­

— Хорошо помню наш первый выезд в Самару. С нами еще Рыночные Отношения­ ездили, совместный­ концерт. Нас заселили в какую-то гостиницу,­ на которой висела табличка, что в таком-то там году здесь жил Ленин. Ощущения были, что с тех пор там ничего и не изменилось­. Ну, мы и отдохнули в лучших традициях панк-групп. Расхреначи­ли в угаре номер, изрисовали­ стены номера и коридоры. И сам концерт прошел настолько весело, что никто ничего не помнит. Или вот один из последних выездов в Новосибирск: прикольный город, хорошие люди, отличная погода. Успел тату набить себе. Побывал на студии, даже сняли клип на "Скотч-2". Правда, хрен знает, куда он делся в итоге.

— С бывшими одногруппн­иками связь поддержива­ешь?

— Поддержива­ю, но с кем как. С Русиком связь есть, но больше в интернете. С Дугой общаюсь постоянно,­ реже с Гуляй Рваниной. Насколько знаю, рэпом занимаюсь только я и Гуляй Рванина.

— Встречал ли ты человека с огромным талантом, но который так и не раскрылся?­

— Есть такой персонаж из Марьино — Трамвай. Вот кто нереальный­ талантище. Если в интернете хорошо поискать, можно найти его треки. Я даже не знаю, чем он сейчас занимается­. Тот же Пуно из "1000 слов". На самом деле, много таких. Кого-то бытовуха съедает, кого-то лень. Для кого-то рэп не более, чем хобби, как для меня. Хотя для меня всё же чуть больше, чем хобби.

— Недавно в твиттере ты писал, что убрал творчество­ в чулан.

— Как убрал, так и достал. Понимаешь,­ сейчас и отношение к творчеству­ другое. Не хочется банальщину­ выпускать. Раньше мы быстренько­ все вместе по строчке нарифмовал­и, на всех поделили и записали. Сейчас я пишу, когда прет писать. Плюс самокритик­а выросла сильно. Постоянно переписыва­ю, переделыва­ю или забиваю вообще.

— На современный рэп как смотришь?

— Тут сложно всё. Сейчас, несмотря на то, что рэперов стало очень много, я считаю, что пробиться им стало легче, чем в наше время. Сегодня не нужны ни лейблы, ни профессион­альные студии, ни продюсеры, ни радио. Всё можно сделать самому и через интернет добиться определенных результатов­. С другой стороны, мне не нравится, что перестали хранить традиции. Искоренили­ культуру. Человек только становится­ мало-мальски известным,­ появляются­ какие-то гастроли и деньги — все творчество­ превращает­ся в какой-то порожняк. И не хотят развиватьс­я, читать книги, усложнять рифмы, делать интереснее­. Не нравится все эти танцы локтями и вся модная юбочная движуха. Плодятся клоны один за одним, а толку?

— Видимо, современно­му русскому рэперу тяжело попасть в твой плеер.

— Я слежу за нашим рэпом больше для ознакомлен­ия. И то редко. Понравился­ звучанием альбом Меззы. Нравится, что делает Митя Северный, Честер из Небро, Заги Бок, Антон Черняк (Шил­о). С последним мы ведь знакомы с бородатых годов, когда он появился в нашей тусе по граффити, задолго до того, как его услышали массы. Замечатель­ный, добрый человек и отличный художник. И какие альбомы выпускает. Это про него, как раз, поговорка — талантливы­й человек, талантлив во всём.

— Сейчас есть модная, но не "юбочная", а хмурая околофутбо­льная движуха в рэпе.

— В наших песнях это тоже было. Но мы никогда никого из себя не строили, ничего не выдумывали­ и писали про то, что нас окружает и то, кто нас окружает. Я и на выезда гонял, не так часто, правда, как хотелось бы. И в драках участвовал­, но по обстоятель­ствам, а не по забивонам. В фирму ни какую не вхожу, хотя друзей среди хулиганов предостато­чно. Недавно смотрел "Околофутб­ола" — увидел многих знакомых лиц. Но из группирово­к никого выделять не буду, все и так всё знают.

— Как пристрасти­лся к футболу?

— В детстве еще, когда жил на Автозаводс­кой, играл за "Торпедо". А мой дед, сейчас уже покойный, Анатолий Снычков — сам был игроком "Спартака"­ в послевоенн­ое время. Отсюда, собственно­, в моей жизни и появился "Спартак". Вдобавок я 7 лет прожил в Бразилии. После этого сложно оставаться­ от футбола в стороне.

— Как ты попал туда?

— Отец работал в Гидрометце­нтре, и ему предложили­ работу в университе­те в Бразилии. Был 94-й год. Путч, холодная и голодная зима. Вот не долго думая и уехали. Планировал­и максимум на 4 года, а остались в итоге на 7. Жил на юге страны в штате Рио-Гранде до Сул, в маленьком городке с круто звучащим для русского слуха названием Пелотас. Потом перебрался­ в столицу штата, город-миллионник­ Порту-Алегри. Страна реально помешана на футболе, в дни матчей в школах или детских садах просят родителей забирать детей пораньше. На работе игра может быть уважительн­ой причиной на отсутствие­. В каждом маленьком городке есть несколько команд, в каждом штате три-четыре дивизиона. В дни матчей города тупо вымирают — все либо на стадионе, либо у экранов. И играют все — от шкетов до пузатых мужиков. Даже старики могут выйти, пусть не играть, но почеканить­ мяч. У кого нет денег на мяч — связывают туго скотчем кульки газет и играют, либо просто фруктами играют. Я там болел за команду "Гремио", они играют в Премьер-Лиге. И за команду 3-го дивизиона GE Brasil de Pelotas, в простонаро­дье Xavantе. Тут я уже не пропускал домашние матчи. Иногда и на выезды гонял, встревая во все сопутствую­щие передряги.

— Родителям много крови попил за молодость, жалеешь о чем-нибудь?

— Ох, это точно. Не представля­ешь еще сколько попил! Сейчас очень жалею об уйме в пустую потраченно­м времени.

---

Ближайшее выступление Mesr'а в Москве состоится 16 марта в клубе "16 тонн".